Ц Да. И я не могу выбросить из головы одну из них, какой бы неразумной она н
и была, Ц заявил я. Ц Батис, а вдруг они не просто морские чудовища?
Ц Не просто морские чудовища… Ц повторил он механически, не слушая мен
я, потому что занимался подсчетом боеприпасов, которые таяли с каждым дн
ем.
Ц Почему бы и нет? Быть может, под этими гладкими черепами есть что-нибуд
ь еще, кроме примитивных инстинктов. Если это так, Ц настаивал я, Ц мы мо
гли бы с ними договориться.
Ц А мне кажется, что вы не должны давать волю своему воображению, Ц прер
вал он меня и зарядил ружье, умышленно громко щелкнув затвором.
Спор не мог привести ни к чему хорошему, и я решил не тратить вечер на диск
уссии.

Чудища стали нападать на нас реже. Наша пленница не пела, и это внушало нек
оторое спокойствие. Но мы не могли поддаваться заблуждениям. Наши чувств
а обострились, сражения на маяке сделали нас знатоками в области явлени
й столь же невидимых, сколь ощутимых. Рябь на море; лиловатый оттенок вол
н; воздух, настолько напоенный влагой, что по небу могли плавать киты. У на
с не было никакой возможности определить причинно-следственную связь, л
юбая деталь могла быть лишена какого бы то ни было значения, однако без вс
яких разумных на то причин мы угадывали во всем указания на близость Стр
ашного суда. Мы чувствовали, что под волнами собирались силы и что на этот
раз наш истощенный запас боеприпасов их не остановит.
Все предрекало близкую смерть. И, возможно, именно поэтому я еще нескольк
о раз овладевал нашей пленницей. Ничто уже не имело значения. Не было ник
акой нужды предпринимать каких-то особых предосторожностей, чтобы скр
ыться от Батиса. Смерть уже приготовилась причалить к нашему острову, и э
то была наша смерть; в подобных обстоятельствах человеку свойственно п
огружаться в свой внутренний мир. Кафф проводил бесконечные часы в каки
х-то никчемных занятиях, которые, однако, требовали усердия. Он старался
отвлечься от реальности, починяя дверь или пересчитывая немногочислен
ные динамитные шашки, оставшиеся в нашем распоряжении. Батис различал и
х между собой, как крестьянин узнает своих коров, и даже придумывал им им
ена. Патроны, которые он считал особенно замечательными, Ц не имею понят
ия, на каком основании он выделял их среди прочих, Ц Кафф откладывал в ст
оронку, завернув в шелковый платок. Иногда он развязывал узелок и пересч
итывал их, прикрыв глаза и дотрагиваясь до каждого пальцем, словно никак
не мог запомнить наверняка точное их число. Батис знал, что его дотошност
ь бесит меня, поэтому ему должно было казаться совершенно естественным,
что я уходил с маяка Ц по крайней мере, так нам удавалось избежать ругани
и ссор. Во время этих долгих отлучек я трахался с животиной. Иногда Ц в до
мике метеоролога, но чаще всего в лесу, чтобы Батис не мог подкрасться нез
аметно.
Таким образом, на протяжении этих дней нашего медленного умирания, я ред
ко виделся с Батисом. Хуже того: атмосфера на маяке как-то странно накалил
ась. И дело было не в том, что мы говорили друг другу, а скорее в том, о чем ум
алчивали. Враг все еще не решался покончить с нами, и мне было необходимо з
анять чем-нибудь свою голову. Я вспомнил о книге Фрезера.
Ц Вы не знаете, куда запропастилась книга Фрезера? Я ищу ее уже пару дней
и никак не могу найти.
Ц Книга? Какая книга? Я книг не читаю. Этим занимаются только монахи.
Я не верил ни единому его слову. Зачем ему была нужна эта ложь? Неужели он и
спытывал ко мне такую неприязнь, что готов был даже помешать мне читать ф
илософскую литературу? Батис, который умел быть по-своему дипломатичным
, не поднимаясь со стула, хлестнул меня неожиданными резкими словами:
Ц Вам нужны книги? Вы хотите развлечься? Вероятно, нам следовало бы пойма
ть для вас одну живую лягушечку.
И Кафф посмотрел в мою сторону с отвратительной ухмылкой на губах. Подоз
ревал ли он что-нибудь? Наверное, нет. Ему просто хотелось ранить мою чувс
твительность. А еще таким образом он выдворял меня из своей комнаты, пото
му что горел желанием трахать свою животину. Мне не хотелось уходить.
Ц Чего никак нельзя сказать об этом острове, Ц сказал я, Ц так это что з
десь можно соскучиться. Почему бы вам не попробовать взглянуть на ситуац
ию по-новому? Возможно, спасение от невзгод у нас прямо перед носом.
Он процедил ехидно:
Ц Неужели? Ц Батис скрестил руки на груди и занял позу внимательного сл
ушателя. Ц Тогда поделитесь со мной своим опытом. Ваши усилия уже дают пл
оды? Каким же еще полезным навыкам вы ее обучаете? Французской кухне? Кит
айской каллиграфии? Или все ограничивается жонглированием четырьмя по
леньями?
Дело было не в том, чему мы могли обучить ее, а в том, чему могли от нее научи
ться. Самым отчаянным было то, что в сущности ничего не изменилось. Раньше
мы были пейзажистами, которые рисовали бурю, стоя спиной к горизонту. Нам
просто следовало повернуть голову.
Все глаза смотрят, но немногие из них наблюдают, и ничтожное меньшинство
способно видеть. Сейчас я следил за ней, ища человеческие черты, и находи
л женщину. Детали были незначительными: она улыбается, сознательно оруд
ует всегда левой рукой, раздражается, если я хожу за ней по пятам, и садитс
я на корточки, когда писает. Одним словом, это настоящая женщина, которая
совершенно по-европейски боится показаться окружающим смешной. А я, чуд
ак, до сих пор судил о ее поведении, как ребенок, не имеющий понятия о прави
лах мира взрослых. Каждый день, проведенный возле нее, каждый час внимате
льного наблюдения сокращал расстояние между нами с волшебной быстрото
й.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68