Кстати, она уже заметила, что хотя муж и не любит свою семью, но не позволяет другим говорить о ней плохо.
Приобретение обстановки тоже вызвало споры. Хунцзянь считал, что можно одолжить все необходимое у родителей. Но Жоуцзя, как женщина, серьезнее относившаяся к устройству своего гнездышка, хотела обновок. Хунцзянь зашел с ней в близлежащий магазин, приглядел стол и хотел уже платить, однако Жоуцзя пожелала прицениться сначала в других лавках. Но тут уж он отказался сопровождать ее. Она не настаивала и позвала с собой тетку.
Когда самое необходимое было приобретено, супруги Лу пришли к племяннице на новоселье. Лу заметил, что на лестнице слишком темно, и велел Фану потребовать у хозяев, чтобы провели освещение. Тетке показалось, что комнаты слишком малы. Она заявила, что Фан-старший должен был выторговать хотя бы одну большую. Лу, которому глухота не мешала слышать слова супруги, тут же присоединился:
— Конечно, конечно. Наверное, Хунцзянь, ваш дом в провинции совсем невелик, а то зачем бы вам менять его на такие каморки? — Он рассмеялся, а Бобби поддержал хозяина лаем. Затем Лу спросил Хунцзяня, были ли за последние два дня какие-нибудь важные новости. Хунцзянь ответил отрицательно. Лу не расслышал. Тогда Хунцзянь крикнул ему прямо в ухо:
— Нет никаких...
Тот подскочил и закрыл ухо рукой:
— Перепугал до смерти! Чуть барабанную перепонку не порвал!
Госпоже Лу, которая подарила племяннице обстановку для одной из комнат, показалось, что Хунцзянь ведет себя непочтительно по отношению к новоявленному дяде, и вступила в разговор:
— Я никогда не читаю вестник вашего агентства, предпочитаю газеты на английском языке. Кстати, как он у вас расходится?
— Сейчас, когда Германия разбила Польшу, Англия приуныла. Боюсь, что в дальнейшем вам придется изучать немецкий или русский язык.
— Не собираюсь я изучать немецкий! — рассердилась тетка.— А на русском разговаривают приказчики в магазинах.
Тут и супруг ее, оправившись от испуга, пустился в рассуждения — мол, Англию он никогда не принимал всерьез, зато Америка — вот это сила.
После их ухода Жоуцзя сделала мужу выговор.
— Это мой дом, и я не желаю видеть их здесь,— заявил Фан.
— А сам сидишь на подаренном ими стуле!
Фан оглянулся — все стулья и диван были присланы теткой. Тогда он уселся на кровать.
— Кто просил их дарить? Давай отошлем обратно. Я лучше на полу буду сидеть!
— Ты совсем как малое дитя. И как тебе самому не надоест!
Когда женщина называет мужчину ребенком, это обычно производит на него успокаивающее действие. Фан не был в этом смысле исключением.
Как-то утром Дунь-вэн с супругой тоже пришли посмотреть квартиру сына. Жоуцзя была на службе, а Хунцзянь дома — часто он уходил в редакцию только после обеда. Мать поднялась к нему первой и велела пойти встретить отца, он кое-что принес. Прислугу же посылать не стоит, еще разобьет — все они такие растяпы. Хунцзянь сбежал вниз и через минуту внес "в комнату старомодные стенные часы с боем. Выяснив, что сын не узнает эти часы, отец не без горечи произнес:
— Где уж вам, нынешним, помнить о достоянии предков. Они же куплены еще дедушкой и висели у нас в дальнем зале!
Тут Хунцзянь вспомнил: это была одна из вещей, что братья вывезли прошлой весной из старого дома. Отец продолжал:
— Маленьким ты любил слушать их бой. Дедушка собирался подарить их тебе, когда вырастешь! Эх, ничего-то ты не помнишь... А я носил их чинить в мастерскую, оказалось, механизм совсем хороший. Раньше-то вещи прочнее делали, сейчас таких не найдешь.
— Я гляжу, Жоуцзя носит такие крохотные часы,— вставила госпожа Фан.— В них же механизму негде поместиться!
— Знаешь, мать, присловье: мал воробей, но внутри у него есть все, что нужно. Правда, маленький механизм не так прочен...
— Вот и я то же самое говорю! — обрадовалась мать.
Отец выбрал место для часов, послал служанку за лестницей, потом смотрел, как Хунцзянь вбивает гвоздь, потом с разных сторон посмотрел на часы... Наконец он изрек:
— Ладно, не будем трогать. Вообще-то повыше им было бы лучше. Ход у них хороший, я вчера проверял — за час отстают всего на семь минут. Запомнил? Семь минут.
— Дорого за мебель платили? — поинтересовалась мать.— Надо было брать красного дерева, а эта долго не простоит. Ах, это ее тетка подарила! А родители что-нибудь дали?
— Подарили обстановку для другой комнаты,— соврал Хунцзянь, но, видя, что мать недовольна, добавил: — И еще кухонную утварь.
Лицо матери было по-прежнему хмурым, но Хунцзянь не смог больше ничего придумать. Она указала на железную кровать:
— Это наверняка вы сами купили.
— Неужели ждать, когда кровать подарят? Даже неприлично,— почувствовал раздражение Хунцзянь. Мать вспомнила, что, по обычаю, часть обстановки в спальню должны купить родители жениха, и замолкла.
Затем начались расспросы: во сколько возвращается Жоуцзя, что они едят, сносно ли готовит служанка, велики ли дневные расходы на стол, много ли жгут угля?.. На большинство вопросов Хунцзянь не мог дать ответа. Отец покачал головой, а мать проворчала:
— Как это можно передоверять все служанке? А она надежная, эта Ли?
— Она воспитывала Жоуцзя. Человек очень честный, к рукам у нее ничего не прилипает.
— Много ты понимаешь, недотепа! — буркнул отец. А мать добавила:
— Негоже, когда в доме нет хозяйки. Я все-таки уговорила бы ее бросить службу. Те гроши, что она получает, она сбережет на домашних расходах.
— Да она зарабатывает вдвое больше меня! — не выдержал Хунцзянь.— У них на фабрике ставки высокие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134