Трехлетний Ачоу был сыном Пэнту, брата Хунцзяня. Он появился на свет смешным и некрасивым, как все новорожденные. Не имевший еще опыта отцовства, Пэнту при виде этого комочка мяса вовсе не испытал гордости творца за свое творение; со всех ног бросился он в кабинет к своему отцу с криком: «Какой-то уродец родился!» Главе рода Фан Дуньчжаю давно уже хотелось иметь внука. Он только что гадал по «Книге перемен»: выпала гексаграмма «сяо чу», среди пояснений к которой он прочел: «плотные тучи — и нет дождя», «муж и жена отворачивают взгляды», «от кровопролития уходи, из опасности выходи». Старик приуныл, решив, что слова эти предвещают трудные роды или мертвого ребенка. Он хотел было погадать вторично, но тут ворвался Пэнту со своим глупым криком. Дуньчжай вскочил от неожиданности:
— Что ты городишь? Роды закончились?
Пэнту понял, что выходкой своей рассердил отца, и ответил, как подобает сыну:
— Родился мальчик, мать и ребенок чувствуют себя хорошо.
Еле скрывая радость, Дуньчжай сказал наставительно:
— Ты уже отец, а говоришь бог весть что. Как же ты будешь воспитывать сына?
— Очень уж он некрасивый,— стал оправдываться Пэнту.— Папа, придумай ему имя.
— Если некрасивый, пусть зовется Ачоу 2.— Тут старый Фан вспомнил: у Сюнь-цзы в главе «Фэй сян» говорится о том, что у всех великих мудрецов древности была странная и отталкивающая внешность. Поэтому он дал внуку официальное имя Фэйсян.
Старая госпожа Фан, не разбиравшаяся в трактатах, была недовольна домашним именем внука.
— Зачем это вы Уродцем его назвали? Все младенцы рождаются одинаковыми. Сменили бы лучше имя!
— Ничего вы не понимаете! Вот был бы дома Хунцзянь, он бы согласился со мной! — заявил старый эрудит. Он принес из кабинета книгу и велел Пэнту пересказать матери, что в ней написано. А говорилось в ней вот о чем: дабы уберечь детей от злых духов, им часто дают «низменные» домашние имена — Собачка, Барашек, Лошадка. Многих известных людей в детстве звали Щенок, Кирпичик, Негодный раб, Черепашка. Так что Уродец — еще не самое неблагозвучное имя.
0 рождении мальчика и о том, как его нарекли, господин Фан рассказал знакомым по чайной, и все наперебой поздравили его со внуком и, разумеется, выразили свое восхищение оригинальностью и вкусом, которые проявил он при выборе имени. Только госпожа Фан, нянча внука, по-прежнему протестовала:
— Мы такие симпатичные, мы настоящее маленькое сокровище, почему нас назвали Уродцем? Такой бестолковый у нас дед, надо подергать его за бороду!
Хунцзянь прислал из-за границы письмо, в котором сообщил, что официальное имя племянника слишком похоже на прозвание одного беса из старинного романа «Обожествление». Лучше сменить его, пока не поздно. Дуньчжай оставил это соображение без внимания. На третий день войны с Японией жена Фэнъи, младшего из братьев, тоже родила первенца. Памятуя изречение «война — дело недоброе», дед назвал его Сюн — Недобрый. Официальным же именем для мальчика взял название трактата Мо-цзы «Против нападений» — Фэйгун, тем самым как бы включившись в антивоенное движение. И так старому Фану понравилось давать имена детям, что он придумал их несколько десятков впрок — лишь бы снохи не ленились рожать.
Немало хлопот доставили внуки старым Фанам во время их бегства из родных мест в Шанхай. Об этом отец с матерью сами рассказывали Хунцзяню. Что неприятно поразило его, так это неумение и нежелание обеих снох заниматься своими детьми. Пока он был в доме, Асюн и Ачоу все время надоедали бабушке, матерей же их даже не видно было. Госпоже Фан в свое время так долго пришлось быть послушной снохой, что она и не способна была войти в роль свекрови. На западе семейные трения чаще всего возникают между тещей и зятем, у нас же издревле враждуют свекровь и сноха. Свекровь обычно дает снохе поблажки лишь во время ее беременности и когда та родит мальчика. Но госпоже Фан невестки попались с характером, которого недоставало ей самой. К тому же в доме уже два десятка лет не было слышно детских голосов, и бабушка с дедом сильно привязались к внукам, отчего они росли избалованными, а их матери вели себя все заносчивее, особенно жена Фэнъи. Как ни старались старики показать, что относятся ко всем одинаково, снохи за глаза обвиняли их в пристрастии.
Пока семья жила в провинции, в просторном доме, у Ачоу была нянька, и он не слишком мешал взрослым. Но в Шанхай няньку везти было, естественно, нельзя. Потом выяснилось, что у матери Асюна нет молока. По неписаному закону в патриархальных семьях кормилицу для внука нанимают дедушка с бабушкой. В Шанхае же приходилось экономить на каждой мелочи, и дед не мог позволить себе содержать кормилицу. Однако в разговоре со снохой он ни словом не упомянул о материальной стороне дела, а упирал на то, что здесь, в городе, женщины из простонародья нечистоплотны, живут и с шоферами и с рикшами, болеют нехорошими болезнями. Они часто отпрашиваются на ночь, проводят ее невесть с кем, и это не может не сказаться на их молоке. Не дай бог что случится с ребенком — потом всю жизнь каяться придется. В молодости Фан Дуньчжай наряду с конфуцианской премудростью интересовался и новыми веяниями. Он даже купил учебник английского языка и пособие для переводов, но дальше не пошел. Со стороны, однако, можно было подумать, что именно знание английского позволяло ему цитировать на память то место из «Анатомии меланхолии», где говорится о пороках кормилиц в Англии — столь похожими были его рассуждения.
Поняв, что свекор хочет заставить ее самое ухаживать за сыном, сноха расстроилась, лишилась аппетита, ослабела, у нее стал пухнуть живот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134