Длинные рыжеватые волосы собраны на затылке и скреплены черепаховой заколкой. Драгоценности она не любила, однако запястье украшал золотой браслет фирмы „Картье", который муж подарил ей в этом году на день рождения. Шэрон уютно устроилась на софе в гостиной, поджав под себя ноги.
Любая другая женщина выглядела бы в этой позе обольстительной, но о Шэрон этого сказать было нельзя. Да ее и трудно было назвать обычной женщиной. Фред Кочина нередко ловил себя на том, что подчас жена кажется ему сказочным лесорубом Полом Беньяном женского пола: огромная валькирия, на добрых две головы возвышающаяся над самой высокой женщиной. Прямоугольная, с острыми чертами и тяжелым подбородком, она была безгрудой, плоской там, где у других женщин волнующие выпуклости, с крепкими, как колонны, ногами.
Миссис Фред Кочина была не просто женой полицейского – многие знали Шэрон как доктора медицины, уважаемого психиатра, успешно практикующего под своим девичьим именем – Шэрон Мэдфорд.
Казалось бы, грузный детектив с картофелиной вместо носа и высоченная женщина-лошадь – существа довольно бесполые, однако их отношения отличала особая магия. Даже после долгих лет супружества их сексуальная жизнь была настолько ярка и разнообразна, что могла вызвать зависть у многих молодых.
– Так-так, давай-ка вернемся к началу, – мягко, но настойчиво проговорила Шэрон. Где-то в глубине квартиры тихо „просилась на луну" Билли Холидей. Комната тонула в полумраке, освещенная лишь мерцающими свечами, водруженными в крошечные стеклянные подсвечники. – Убийца – кто бы он ни был – вовсе не обязательно порождение зла, Фред. Ты должен исключить это слово из своего лексикона. Видишь ли, в данном случае нельзя вести речь о добре и зле.
– Вы, психиатры, не перестаете меня удивлять, – покачал головой Кочина. – Да он просто чудовище. Иначе и быть не может. Кто же еще способен на подобное?
Она провела пальцем по краю банки с пивом, которую держала в руках, с наслаждением отпила глоток и спокойно посмотрела на мужа.
– Психиатры редко дают оценочные суждения, ты это знаешь. Различие между добром и злом – это проблема церкви и человека лично.
Несмотря на расхождения во взглядах, Кочина смотрел на жену влюбленными глазами. Подчас его выводили из себя ее рассуждения, но ни с кем другим эти проблемы он обсуждать бы не стал. Неважно, что люди видят в ней прежде всего гигантское плоскогрудое существо женского пола с ногами-тумбами и торсом баскетболистки. Любовь слепа. Для Фреда Кочины она самая прекрасная и желанная женщина в мире.
– Значит, ты не считаешь его чудовищем?
– Профессионально? – Шэрон, нахмурившись, уставилась на банку с пивом. – Нет. Он не чудовище, – она покачала головой, – и не воплощение зла. Его нельзя даже назвать „плохим" в том смысле, в каком это слово употребляется в учебниках.
Он помолчал, рука, державшая банку с пивом, застыла на полпути ко рту:
– Тогда кто же он?
– Больной, – ответила она просто.
– Вот уж поистине слово психиатра! – колко заметил он. – И все же я не могу с тобой согласиться.
– Да я этого и не требую. – Она сухо улыбнулась.
– Ты полицейский, и ты смотришь на вещи с другой стороны.
– Да ладно, говори, что знаешь. – Он последним долгим глотком опорожнил банку, скомкал ее и нахмурился, как бы прислушиваясь к голосу Билли Холидей, затем испытующе посмотрел на жену. – Хорошо. Ты высказала мне точку зрения доктора Шэрон Мэдфорд, теперь скажи, что ты думаешь об этом лично? Что думает Шэрон Кочина?
Она задумчиво подняла на него глаза.
– Лично я… – вздохнула женщина, – что ж, я вынуждена согласиться с тобой. Конечно, это чудовище и порождение зла, и его необходимо изолировать от людей навечно. Тут уж ничего не попишешь. – Она смущенно улыбнулась. – Я ведь тоже всего лишь человек, – пожав плечами, как бы виновато объяснила Шэрон. – Хоть на том спасибо.
Забрав у мужа смятую банку, Шэрон поднялась, чтобы принести с кухни пару новых. Вернувшись в комнату, она открыла банку, громко щелкнув крышкой, и они заговорили о других случаях нашумевших убийств.
– Ты неверно все воспринимаешь, Фред. – Шэрон опять неодобрительно покачала головой. – Этот самый „Сын Сэма", этот убийца из Калифорнии, – вовсе не зло само по себе. Просто он не похож на нас с тобой, как и на большинство других людей. Что-то жуткое, больное в их душах заставляет их совершать эти ужасные вещи. Если как следует покопаться в их прошлом, выяснится, что когда-то давным-давно они пережили ужасные страдания. Когда-то в юношеские годы их… э-э… умственно уничтожили, разрушили.
– Ну, а этот любитель скальпов? Что доктор Мэдфорд может сказать о нем?
Она вздохнула.
– Полицейские психиатры изучают почерк преступления? – Шэрон метнула на него вопросительный взгляд.
– Да, – кивнул он. – Но твоему мнению я доверяю больше.
– Очень мило, хотя и довольно глупо. По мне судить нельзя. Психиатры и психологи – народ особый, ты же знаешь. Как нельзя сравнивать результаты работы одного из них с тем, чего добился другой. По-твоему, я просто псих. Иногда я сама удивляюсь…
– Ну? – мягко попытался он вернуть ее к теме. – Этот любитель скальпов…
Она нахмурилась.
– Судя по тому, что ты рассказал мне, – Шэрон тщательно подбирала слова, – я бы рискнула предположить, что его сильно третировали в годы формирования его личности.
– Женщина?
– Возможно, но опять же не обязательно. Помни, мы ничего конкретно о нем не знаем. Мы можем только предполагать, а кто как не полицейский, лучше всех знает, насколько опасны бывают предположения.
– Да, – он невесело рассмеялся, – но это все же лучше, чем ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167