А разве вы забыли, с какой милой улыбкой она делает из человека отбивную?
– Верно замечено, – согласилась Эдвина.
Анук бродила по второму этажу, медленно переходя из комнаты в комнату. То, что она вынуждена была задержаться в доме из-за Эдвины, Билли Дон и Аллилуйи, предоставило ей долгожданную возможность: кое-что „подправить" в комнатах некоторых дизайнеров, попавших в ее „черный список". Она решила, что не причинит никакого ущерба, если накануне внесет малюсенькие, ну совсем ничтожные изменения. Большинства дизайнеров завтра не будет, так что они и не узнают. По крайней мере, день-два.
Это и в самом деле оказалось очень просто: переставить стул с идеально найденного для него места в другое, надломить несколько стебельков в дорогих цветочных композициях, и тогда за ночь головки поникнут и завянут, чуть-чуть сдвинуть уголок какой-нибудь картины, и тогда та будет висеть не совсем прямо, кое-где примять тщательно взбитые подушки, слегка сдвинуть пару-другую аккуратно развешенных полотенец в ванных, оставить пятнышко на зеркале, а может, и на двух…
Анук все больше и больше распалялась от желания разрушать. Теперь она знала, что чувствуют хулиганы, которые забрызгивают стены домов трудносмывающейся краской из баллончиков: безнаказанность и одновременно страх быть пойманными. И опьянение! Руки у нее дрожали, а во рту пересохло. Но в крови… Да! Прилив энергии! Она прямо бурлила! И самое замечательное, что никто не сможет ее ни в чем обвинить. Завтра утром придут официанты, прислуга, а потом хлынут гости и комнаты заполнятся людьми, так что уж наверняка кто-то что-то заденет.
А если и нет, то тем лучше! Все можно будет свалить на Аллилуйю Купер. Она и выглядит как хулиганка – эта безумная прическа и немыслимый грим.
И, спокойно переходя из комнаты в комнату, Анук продолжала потихоньку веселиться. Ах, как здорово! Так здорово, что и не передать!
– Змей, дорогой! А помнишь, мы как-то смотрели телевизор? И там твоя бывшая давала интервью?
Черт! Ну что за сука безмозглая. Еще бы ему не помнить.
– Да, – проворчал Змей и залпом допил банку „будвайзера". Затем, смяв ее и швырнув через плечо, он вытер рот рукой. – А что такое?
– Вроде говорили, что ее зовут Билли Дон, правильно?
– Шерл. Ее зовут Шерл, черт возьми.
– Ну конечно, Змей, Шерл. В общем, открыла я газету и, знаешь, что увидела? О ней там пишут, и даже фотография есть. Посмотри! – Кончита протянула ему газету.
– Тебе делать нечего? Читаешь всякое дерьмо! – рявкнул Змей, вырывая газету. Затем встал, подошел к столу, освещенному настенным бра, разложил газету и пододвинул стул. Тяжело опустившись на него, он согнулся над газетным листом и, сощуря глаза, уставился на колонки мелкого шрифта.
– Ну где тут о ней?
– Вот здесь, видишь? – И, подойдя к нему сзади, Кончита показала в конец колонки Ривы Прайс.
С трудом продираясь сквозь слова, Змей одновременно шевелил губами, медленно водя по строчкам грязным ногтем. Чтение не было его любимым занятием. Вот разбираться в харлеевских моторах или вздрючить кого-нибудь – другое дело. И он гордился этим.
– Что это такое? – спросил он, ткнув пальцем в слово.
– Дай посмотрю, – обняв его за плечи, она склонилась над газетой. – Возлюбленный.
– Да, но что это означает?
– Ну как тебе сказать… – пожала плечами Кончита и почесала грудь. – Приятель, с кем она встречается.
– Ты хочешь сказать, что он ее парень? Слово означает именно это?
Кончита почувствовала, как в нем закипает злоба, и решила вести себя дипломатичнее. Если Змей заводился, то становился опасным.
– Ну, не совсем, – растягивая слова и надеясь успокоить его, проговорила она. – Они могут просто видеться. Как друзья, понимаешь?
– Ага, – ухмыльнулся Змей, – а я могу стать президентом Соединенных Штатов.
Здесь Кончита решила промолчать.
Она с облегчением вздохнула, когда Змей, что-то пробурчав, снова углубился в чтение. Какое-то время он выискивал, где и когда будет происходить то, о чем говорилось в заметке, и какое к этому отношение имеет Шерл. А с этим засранцем разберемся позже. Время терпит.
Вернувшись к началу колонки, Змей решил прочитать все сначала. На это потребовалось еще минут сорок и еще две банки пива.
Дочитав колонку до конца, он покачался на стуле и зычно рыгнул. Затем встал и, с хрустом потянувшись, почесал живот.
– Принеси мне карту. Я поеду туда.
Глаза Кончиты вспыхнули.
– Можно я с тобой? – Она даже подпрыгнула от возбуждения. – Змей, миленький! Я всегда так хотела туда поехать!
– В другой раз, киска, – отрезал Змей. – Это касается только твоего папочки и той суки, которая сбежала. Так что не суй нос, – и он шлепнул ее по заднице.
– Карту, – грозно напомнил он.
Кончита прижалась к нему всем телом и покрутила попкой.
– А я думала, что теперь я твоя подружка, – замурлыкала она, изображая нетерпение.
– Конечно, детка. Ну сама подумай: у меня осталось неоконченное дело, и я должен его закончить, а ты будешь мешать. Отвали.
– Ну ладно, – и она неохотно пошла за картой.
На обочине дороги, недалеко от особняка, стояла полицейская машина без опознавательных знаков. Один из сидящих в ней полисменов нью-йоркского патрульного отделения с сожалением произнес:
– Вот проклятье! Ночью здесь наверняка станет холодно, как на Северном полюсе. А еще июнь называется, черт побери!
– Угу, – поддакнул напарник. – Но если я включу печку, то мы уснем. А ты слышал приказ – не спать.
– Ну что? Да кто нас увидит? И кого это волнует? Все равно нечего делать. И потом, никто не знает, что она здесь, верно? А псих этот там, в городе.
– Да, наверное, ты прав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167