– А хочешь услышать самое смешное? Вчера, после того как она столько месяцев была без работы, она не только нашла ее, но – слушай, Лес! – получила пять миллионов, чтобы основать собственную компанию. Пять миллионов!
– Пять?
– Пять. Еще не все, слушай дальше. Как будто мало, что она постоянно твердит об этом Лео Фладе, своем спонсоре, теперь она еще и разоряется о том, какой он шикарный и красивый! Это уже становится опасно, или как?
Лесли грустно кивнул.
– Да, опасно. Может, мне надо просто по-мужски поговорить с папой и сказать, чтобы он забыл о ней.
– Ну да! – Аллилуйя энергично встряхнула головой.
– Только посмей! Мы во что бы то ни стало соединим их. Единственное, чего я не знаю, – как. – Насупившись, она выпрямилась и обхватила колени в тигровой раскраски леггенсах. – По крайней мере, пока. – Затем пристально посмотрела на него поверх коленей. – Но буду знать!
– Тогда я остаюсь в стороне, – вздохнул он. – В понедельник начинаются уроки, и через три дня мы уезжаем в Бостон.
– Знаю, – эхом отозвалась Аллилуйя. – А может… – и она резко села. – Лес! Если уж она так без ума от этого Лео Флада, мы можем… знаешь? Заставить ее увидеть, насколько великолепен твой папа по сравнению с ним! – Глаза ее блестели.
– Да, но как?
Возбуждение у девочки прошло так же быстро, как и появилось.
– Ах ты черт! Не знаю. Ты уезжаешь в Бостон, в понедельник у меня начинается школа… – Она покачала головой и обреченно вздохнула. – Жизнь непростая штука, это уж точно. А теперь их уже трое, а чтобы все сложилось, нужны только двое. Один должен уйти, и надо, чтобы это был Лео Флад. О Боже, ты бы видел, как у мамы сияют глаза!
Лесли откашлялся и медленно произнес:
– Может быть… – голос зазвучал увереннее, – может быть, я действительно смогу помочь.
– Да? – Подозрительный взгляд. – Это как?
– Э-э-э… Мы с папой часто приезжаем сюда, правильно? – Она кивнула. – Ты и я… мы оба несовершеннолетние. Поэтому, если уж мы захотим куда-нибудь пойти… знаешь… – Он замялся. – Нам нужны сопровождающие.
– Лес! – Она взвизгнула, глядя на него необычно засиявшими глазами. – Ты гений! О, Лес! Почему мы об этом раньше не додумались? – И она обхватила его за шею.
Он вздрогнул и поправил сползающие очки.
– Это значит, что нам надо где-то бывать очень часто… нам вдвоем, я имею в виду.
Возбужденная Аллилуйя вдруг увидела Лесли в совершенно ином свете.
– Знаешь что, Лес? – сказала она тихо. – Мне даже начинает нравиться, как ты одеваешься. Какой-то свой стиль. Экзотический. Понимаешь, что я хочу сказать? – Она на минутку задумалась. – Вот что мы сделаем. Каждый раз, когда вы с папой приезжаете из Бостона, давай мне знать, и мы будем назначать встречи! – Улыбнувшись во весь рот, она протянула руку – Договорились?
Лесли тоже улыбнулся.
– Конечно!
И торжественным рукопожатием они скрепили этот договор, словно религиозный обет.
– Знаешь, а ты ничего парень, Лесли Шеклбери, мягко сказала Аллилуйя.
– Ты тоже ничего, Аллилуйя Купер, – произнес Лесли застенчиво.
– И мне нравится твой папа.
– А мне – твоя мама.
– Но что самое главное – они любят друг друга, даже если сейчас у них все наперекосяк. Значит, мы должны сделать так, чтобы все у них получилось. Правильно?
– Правильно!
Все еще улыбаясь, она стряхнула крошки с тигрово-полосатых леггенсов и поправила розовую подвязку, вызывающе прикрепленную на правом бедре.
– Мне скучно. Пойдем отсюда.
Встав во весь рост на высоком валуне, она натянула экстравагантную куртку из черной кожи, увешанную цепочками и бижутерией.
– Давай догоняй! – крикнула Аллилуйя и побежала.
Оскальзываясь и сползая, они помчались вниз, вспугнув семью из шести человек, плотным кольцом окруживших самого маленького.
Туристы из глубинки.
– Вы посмотрите, что на ней надето ! – воскликнула одна из девочек. – Как-кой ужас!
Ужас. Ужас? Аллилуйя, всегда чутко прислушивавшаяся к замечаниям в свой адрес, замедлив бег, перешла на исполненный достоинства шаг. Потом схватила Лесли за руку и притянула ближе. Затем, взяв его под руку, медленно обернулась и сочувствующим взглядом смерила семейство. Вскинула голову, словно говоря: ну что ж, смотрите и обсуждайте!
И в следующую секунду, расцепив руки, Лесли с громко жужжащим пропеллером на кепке и Аллилуйя, гремя цепочками и сверкая камнями, понеслись вниз, визжа от удовольствия.
Городские дети.
Глядя в окно, Змей готов был лезть на стену. Стояла настоящая хорошая погода, чтобы гонять и буйствовать, настоящая погода для рокера. На небе ни облачка, и тепло, как летом.
Все утро, рыча мотоциклами, его приятели приезжали и уезжали, и каждый раз, когда он слышал на улице рев „харлея", у него замирало сердце. У него больше не было мотоцикла, не утешало и то, что даже если бы его „харлей" не искорежило, то понадобилось бы еще несколько недель, прежде чем зажили бы ягодицы и он снова смог сесть в седло и выдерживать бешеную езду и тряску.
Он застрял.
Черт!
Змей не любил сидеть взаперти. Не любил, если даже был вынужден. Какая разница! Да будь у него целая армия горяченьких красоток с круглыми попками и стоячими сиськами – все равно! Он гонял, чтобы жить, и жил, чтобы гонять, это его кредо. Обычно ни гололед, ни мокрый снег, ни темная ночь не могли удержать его – он все равно кружил по улицам, весь год он проводил именно так. А тут какой-то богатый засранец на своем „феррари", мать его.
О, черт!
Теперь ему надо все начинать сначала. Еще раз украсть „харлей". Забить серийные номера. Пройдет еще два года, прежде чем он переделает его под себя.
Не только это, но и простое бездействие отнимало у него хлеб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167