Я заказал виски с содовой, отошел в угол бара и опустил шестипенсовик в стоявший там музыкальный автомат. Мне было интересно, какую музыку сейчас я услышу.
Сначала из динамика послышался скрип и скрежет. Потом звякнула монетка, и я услышал довольно приятную южную тему с синкопированными вариациями. Неплохой девичий голосок напевал:
Опасней разящих мечей, Мрачнее, чем скорбная весть, Страшнее ста тысяч чертей Отвергнутой женщины месть.Шекспир, подумал я, знал, наверное, все ответы. Песня, казалось, вторила моим мыслям, по какой-то непонятной причине я стал думать о миссис Эллерден.
В одиннадцать тридцать я остановил машину у своей любимой телефонной будки — в конце набережной Мэлки. Я закурил и постоял немного, глядя на море. Наверное, пришло время, подумал я, когда мне следует встретиться с миссис Эллерден. И чем скорее, тем
лучше. Я зашел в телефонную будку и набрал номер Эллердена, от всей души надеясь, что к телефону не подойдет сам хозяин. Джону Эллердену мне пришлось бы сказать, что я ошибся номером. Но трубку взял не он, а дворецкий.
— Извините, что звоню так поздно,— начал я.— Мне нужно поговорить с миссис Эллерден. Это мистер Николас.
Дворецкий попросил подождать. Я надеялся, что миссис Эллерден достаточно сообразительна, чтобы догадаться, кто такой мистер Николас. И она догадалась.
— Добрый вечер, мистер Гейл,— спокойно поздоровалась она.— Я не думала, что еще раз придется с вами беседовать.
— Я тоже не рассчитывал на это. Но сейчас нам нужно срочно встретиться,
— Хорошо. Есть много мест, где мы могли бы спокойно поговорить. Где вы находитесь?
— Я звоню из телефонной будки возле клуба «Мэлки».
— Понятно,— сказала она и после паузы продолжила: — Поезжайте по набережной в сторону Мэплтора. Когда въедете в город, сверните налево. В конце парка увидите беседку. В такое время в парке никого нет. Не возражаете, если мы там встретимся? Я приеду через полчаса.
— Хорошо,— сказал я.— Я буду ждать. Я вернулся в машину и поехал к Мэплторскому парку. Поставил машину в тихом месте и нашел беседку. Не успел выкурить сигарету, как увидел идущую по траве миссис Эллерден.
Я вышел ей навстречу, и мы медленно пошли по пустынному парку.
— Вы очень необычный человек, мистер Гейл,— сказала она.— Я считала, что вы прекратите расследование и вернетесь в Лондон. Может быть, что-то произошло, и вы изменили свое решение?
— Я не менял решения, миссис Эллерден,— улыбнулся я.— И никогда не собирался возвращаться в Лондон.
Понимаю,— спокойно сказала она.— Значит, вы просто водили меня за нос?
— Если вам нравится, называйте это так.
— Мне действительно нравится называть веши своими именами,— улыбнулась она.— Но это удовольствие довольно дорого мне обошлось. Может быть, вы помните, что это стоило мне пятьсот фунтов?
— Это всего лишь займ,— ответил я.— Через несколько дней деньги будут у вас.
— Зачем же вы взяли у меня чек, если намерены были продолжать расследование?
— Вполне естественный ход,— улыбнулся я.— В тот день я еще не ведал, с чем мне предстоит столкнуться. Я хотел узнать, сколько вы готовы выложить за то, что я уеду из Мэлки.
— Мистер Гейл,— холодно сказала она.— Вы подозреваете,— что по какой-то загадочной причине я хотела, чтобы вы отсюда уехали?
— Я ничего не подозреваю. Знаю только то, что вы мне сказали. Вы говорили, что лучше не будить спящих собак, что не следует снова поднимать со дна всю грязь. Вполне возможно, что вы искренне так считаете. Но, когда я веду расследование, я ничего не принимаю
на веру.
— А теперь вы верите, что я говорю правду? — спросила она. Мы дошли до конца лужайки, повернули назад и не спеша пошли к беседке.
— Не знаю,— честно признался я,— но буду очень рад, если вы ответите мне на несколько вопросов, миссис Эллерден. И еще приятнее мне будет, если вы не станете на меня обижаться.
— Я не обижусь,— ответила она.— Спрашивайте.
— Что вы знаете о Клоде Уипсе? — начал я.
— Не слишком много,— она пожала плечами.— Он был довольно странным молодым человеком, и я испытывала в нему необъяснимую неприязнь. Когда-то он занимался интерьером нашего дома. Уипса порекомендовала мне подруга, которая очень высоко отзывалась о его работе. Специалист он действительно прекрасный, но при этом очень самоуверен и совершенно не считается с чужим, мнением. Но ведь все художники таковы, не так ли, мистер Гейл?
— Да, пожалуй,— согласился я.— А у вас никогда не было оснований подозревать Уипса в том, что он имеет какое-то отношение к клевете на вашу дочь?
— Нет, такое мне и в голову не приходило. Неужели он действительно в этом замешан?
— Не знаю.
Мы оба помолчали. Потом миссис Эллерден сказала:
— По-моему, вы довольно тяжелый человек, мистер Гейл.
— Не всегда,— улыбнулся я.— Расскажите мне еще кое-что. Харт Аллен... Ведь вы сами познакомили с ним свою дочь?
— Да,— подтвердила она.— Дениз тогда работала в «Красном кресте», и мой муж считал, что наш долг — принимать у себя как можно больше военных, расквартированных в округе. Мне и самой
это нравилось. Во время этих встреч я и познакомилась с Хартом Алленом. Я не могу сказать, что он мне не понравился...
— Что вы имеете в виду, миссис Эллерден? — перебил я.— Что означает это?
— Я имею в виду, что хотя он мне и не очень понравился, я не видела никаких причин для антипатии, которую питали к нему многие. Видите ли, мистер Гейл, мне кажется, что я просто понимала Харта Аллена. До войны у этого молодого человека была какая-то незначительная должность в Нью-Йорке. А потом он очутился здесь уже в качестве летчика-истребителя, великолепного воздушного бойца, и оказалось, что все вокруг им восхищаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62