Но банки теперь не записывают номера пятифунтовых банкнот. Улавливаешь, Клодетта? Ты никак не докажешь, что вернул их мне. Если ты не разговоришься, я тебя тут же сдам. А это не совсем приятно. Никаких шансов на спасение. Считай, что накрылся.
Клод уронил сигарету на пол. Лицо его стало лиловым. Когда он наконец заговорил, казалось, каждое слово душит его.
— Ты, проклятый жуткий ублюдок! Как бы я хотел прикончить тебя! Я бы вырвал твои паскудные глаза! Я бы...
Он еще долго рассказывал, что хотел бы со мной сделать. Это было довольно противно, но я дал Клоду выговориться. А потом широко улыбнулся.
— Ну так что будем делать? Ты расколешься или предпочитаешь, чтобы я тебя сдал?
Он немного подумал. Потом развел руками.
— Мне некуда деваться. А в общем, это неважно. Все равно, рано или поздно кто-нибудь узнал бы об этом.
— Похоже, это длинная история? — спросил я.
Клодетта кивнул, не глядя на меня. Его так переполняла ненависть, что он едва сидел на месте.
— История и вправду длинная. И есть письма, которые я должен тебе показать. Здесь я не могу с тобой разговаривать. Мы можем встретиться вечером?
— Добро.
— Письма находятся в моем коттедже возле утеса Тара-Рок. Я отдам их тебе и выйду из этой проклятой игры. И все тебе расскажу. Я уже чертовски устал от всего этого.
— А где коттедж? — спросил я.
— Поедешь отсюда в Кингс-Бридж, а там повернешь на юг вдоль реки. Доедешь до Ист-Портлмау, а оттуда поднимешься на макушку Гара-Рок. Машину оставишь наверху, возле домика береговой охраны.
Потом пойдешь по горной тропинке в сторону Проул-Пойнт и через пятнадцать минут выйдешь к моему коттеджу. Он там единственный. К девяти тридцати сможешь прийти?
— Почему так поздно?
— Потому, будь ты неладен, что мне до встречи с тобой еще многое надо успеть. Из-за тебя я сижу по шею в дерьме.
— Похоже, я был прав,— я опять улыбнулся ему.— Кто-то заплатил тебе кучу денег за то, что ты вернешь мне эти пятерки и будешь держать свой кривой рот на замке.
— Совершенно верно,— он с трудом заставил себя улыбнуться в ответ.— Я должен вернуть этому человеку деньги и обо всем ему рассказать. А для меня это как нож в сердце.
— Шантаж — игра жесткая,— заметил я.— Теперь придется платить по счету.
Клод поднял брови.
— Ты так думаешь? — он ухмыльнулся.— Я еще не вышел из игры. Ни в коем случае. Даже если придется все тебе рассказать.
Я встал.
— Не буду с тобой спорить, Клодетта. В девять тридцать я буду в коттедже на Гара-Рок. Надеяюсь, мы там встретимся, и ты будешь говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды. Если тебя там не окажется, я иду в полицейское управление и обвиняю тебя в краже пятисот фунтов.
— Я буду на месте,— сказал он.— Думаю, ты не очень обрадуешься, когда узнаешь правду, и еще пожалеешь, что был таким умным и таким ужасно беспощадным и мужественным,— он захихикал.
— Шиш тебе! — сказал я ему на прощание.
Я вернулся в гостиницу, заказал себе в номер виски с содовой и стал думать о Клодетте. Я был уверен, что вечером он придет и заговорит. Ему просто некуда деться. Уипс слишком тесно связан с Мэлки. Здесь он занимается своим бизнесом и, наверное, неплохо зарабатывает. Клод— парень ловкий. Похоже, что он не брезгует и шантажом. Знаете, сколько людей сейчас промышляют этим? Шантаж стал почти профессией.
А пока что ему придется пойти и рассказать к о е-к о му, что он вынужден развязать язык и вернуть деньги. Это означает, что он побаивается к о е-к ого. И вполне возможно, что к о е-к т о начнет теперь уделять внимание мне. Может быть, он попробует меня подкупить? Я подумал, что это было бы забавно.
Зазвонил телефон. Это был Финней.
— Эй, Ник! — радостно закричал он.— Похоже, вернулись старые времена! Я приехал сюда час назад. Остановился в гостинице «Линдл». Это совсем рядом с железнодорожным разъездом в Мэпл-торе. Номер телефона в Мэплторе — 270. Здесь действительно классное местечко, и из моего окна отличный вид на бухту. А если смотреть на крошку из здешнего бара, когда она движется с востока на север, то вид тоже очень живописный. Как там дела?
— Майк Линнен уже рассказал тебе об этом скандале?
— Ага,— сказал он.— Ловкая работа. Похоже, здесь будет жарко. Куда мне ехать?
— Осмотрись хорошенько,— сказал я,— и наведи справки. Прежде всего о миссис Эллерден. Узнай о ее происхождении, чем она занимается, какие у нее привычки, что она делала во время войны и все, что только удастся раскопать. Потом поинтересуйся гомиком по имени Клод Уипс. Он промышляет антиквариатом. Наведи справки о его денежных делах и кредите. Постарайся выйти на его друзей. Действуй очень осторожно, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. Усек?
— Усек,— подтвердил Финней.
— У Дениз Эллерден,— той девушки, из-за которой разгорелся весь этот сыр-бор,— была горничная,— продолжал я,— шотландка лет пятидесяти по имени Мери Мак-Дугал. Насколько я знаю, она ушла из семьи Эллерден. Попробуй узнать, почему ее уволили. Узнай о ней поподробнее и постарайся выяснить, куда она переехала.
— О'кей.
— Позвонишь мне завтра около полудня,— добавил я.— Если ничего не узнаешь, все равно звони — может быть, к тому времени у меня будут новости.
— Ладно,— Финней повесил трубку.
Я спустился в коктейль-бар и принял два очень сухих мартини. Потом сел в углу и постарался думать о Лане. Но сейчас она казалась еще более далекой, чем утром.
И каждый раз, когда я пытался представить ее лицо, передо мной возникала отвратительная мертвенно-бледная рожа Клодетты.Я ничего не мог с этим поделать и решил, что для того, чтобы спокойно предаваться мечтам о Лане, сначала мне нужно покончить с делом Эллердена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62