— Неважно, как мне это нравится. Беда в том, что это не понравилось Мерилин. Она поверила заметке. Для нее все это выглядело так, что Харт Аллен писал ей о своей любви, а сам в это время крутил здесь с Дениз Эллерден. Представляю, что с ней творилось!
— Да,— кивнул Микки,— Мерилин была вне себя. Она заявила Аллену, что ждала его много лет, а он ее дурачил, посмеялся над ней. Мерилин отказалась от свадьбы. Она сказала, чтобы Харт убирался и никогда больше не появлялся в ее доме.
— А дальше? — спросил я.
— Аллен в ярости примчался сюда. Он словно взбесился. Сказал, что завтра приедет в Мэлки и сравняет этот городишко с землей. Обещает найти подонка, который напечатал эту проклятую клевету, и заставит его проглотить газету. Харт говорит, что не уедет, пока не докажет, что все это наглое вранье. 'И это не пустая болтовня. Он очень любит Мерилин.
— Он сам тебе все это рассказал? — спросил я. Микки кивнул.
— Сегодня утром я встретился с ним в Лондоне, в «Савойе». Завтра днем он будет здесь и начнет войну.
— И он, наверное, говорил, что между ним и дочкой Эллердена никогда ничего не было?
— Да, так он и сказал,— подтвердил Микки.— Он сказал, что семья Эллерден прекрасно к нему относилась. И еще он сказал, что Джон Эллерден должен был давным-давно разобраться в этой истории. Говорю тебе, он совсем свихнулся!
— Это я понял. И поэтому мы должны отступиться? Микки пожал плечами.
— Слушай, Ник! Что мы можем сделать? Я работаю на Джона Эллердена. Предполагалось, что мы будем вести это дело очень тихо. Я обещал Эллердену, что мы будем ходить на цыпочках. Если бы мы нашли ублюдка, который это подстроил, все было бы о'кей. Но мы его не нашли. Если ты смог что-то разузнать, нужно было дать мне знать раньше. А теперь разве сможем мы нормально работать? Завтра Харт Аллен поднимет здесь страшный скандал, развалит весь город по кирпичику и перевернет все вверх дном. Мне кажется, сейчас нам самое время уйти в тень. Аллен спутает тебе все карты. Когда он появится здесь, ты просто не сможешь работать. Поэтому лучше прекратить дело.
— Не пойдет, Микки! — ответил я.— Мы продолжим расследование.
Он прикусил губу и сказал очень тихо:
— Ник, ты не должен так со мной говорить... Даже ты,Ник!
— Чепуха! — сказал я.— Мы не отступимся, пока я не поставлю последнюю точку в этом деле. Слушай, Микки,— я предостерегающе поднял руку, чтобы он не прервал меня.— Ты помнишь, как во время войны командовал группой номер пятнадцать спецслужбы? По твоему заданию я десантировался возле Марселя. В моей группе было шесть человек. Потом за пару месяцев до дня «Д» кто-то проболтался, и гестаповцы узнали, что под Марселем действует наша группа. Тебе было известно, что Джонни Кислинг, из пятнадцатой группы, смог добыть схему немецких оборонительных линий, построенных в районе Марселя на случай вторжения. Ты должен был помочь ему переправиться с этой информацией в Лондон. И ты знал, что для того, чтобы он мог пройти, придется кого-то сдать
бошам, чтобы они на время успокоились. Кого-то, с кем им придется повозиться, пока Джонни Кислинг переправится в Англию. И ты решил подставить меня.
— Это правда, Ник,— медленно проговорил Микки.— Но ты знаешь, что я должен был это сделать. Я отдал им тебя, потому что понимал, что ты для этого самый подходящий человек.
— Знаю. Когда меня схватили эти ублюдки в черных мундирах, я понял, что произошло. Они от кого-то узнали, что я располагаю информацией. Я понял, что этим кем-то был ты, и догадался, почему ты это сделал. И я принял эту игру — я должен был задержать гестаповцев, что бы со мной ни делали. Все выдержать, чтобы им и в голову не пришло искать Джонни, чтобы он мог исчезнуть. Что ж, я оценил твое доверие. Я водил их за нос, и Джонни переправился благополучно. Тогда я не спорил, а теперь, черт тебя возьми, настал день, когда ты не должен спорить со мной! Я не брошу это расследование. Во всяком случае, сейчас. Я не отступлюсь, и если ты будешь спрашивать почему, я тебе не отвечу. Опять-таки — сейчас.
Микки долго смотрел на меня.
— Если так, Ник, то мне придется уступить. Похоже, что ты кое-что нащупал и не хочешь об этом рассказывать. Ладно, только как быть с Алленом? Что ты будешь делать завтра, когда он устроит здесь фейерверк?
— Аллен не устроит никакого фейерверка. За это я тебе ручаюсь. Я сам устрою ему фейерверк.
Микки поднял брови.
— Ого! Я вижу, ты настроен решительно,— он усмехнулся,— и, кажется, не хочешь мне о чем-то рассказать? Ты что-то темнишь, Ник! А может, я правильно догадался?
— О чем догадался? — спросил я. Он пожал плечами.
— Я тебя знаю, Ник. Я тебя знаю так хорошо, что могу понять без слов. И понимаю, что, если дать тебе развернуться, такого сыщика, как ты, с твоими нервами, интеллектом и выносливостью, не найти во всем мире. Если бы только не твои выходки!
— Ерунда!
Микки искоса посмотрел на меня.
— Ты просто влюбился в эту девчонку, Дениз Эллерден. Лана Гервайз дала тебе отставку. Очутившись здесь и увидев Дениз, ты решил, что будет совсем неплохо, если ты будешь лично заинтересован в расследовании. Как тебе это нравится?
— Неплохо.
— Еще одно,— продолжал он.— Кто-то поработал над твоей фотографией — похоже, разбитой бутылкой. Рана только затянулась. У тебя был с кем-то крупный разговор. Скорее всего, из-за женщины. Может, это была Дениз. Не влюбился ли ты в девятьсот девяносто первый раз?
— Что из этого? — спросил я.— Это не запрещено законом. Но откуда у тебя все эти забавные предположения?
Он молча сунул руку в нагрудный карман, достал листок бумаги и протянул его мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62