Если полиция заподозрит, что Уипса убили — а это вполне возможно,— и если она начнет этим как следует заниматься, она сразу заподозрит парней, которые обработали меня без двадцати десять. Напрашивается версия, что по дороге в коттедж они встретили Уипса на горной тропинке и сбросили его в пропасть.
— Но Уипс...— сдавленным голосом сказала Дениз.— Разве он... Неужели он?..
— Да, он мертв. И вот что я думаю о его смерти. К о е-к т о знал, что Уипс выйдет из коттеджа около девяти, и поджидал Клода за поворотом в самом узком месте горной тропинки. К о е-к т о сбросил его вниз, и с Уипсом было покончено. После этого у него было вполне достаточно времени, чтобы уйти, не встретившись с парнями, которые шли в коттедж обрабатывать меня. Теперь к о е-к т о не сомневался, что в преступлении сразу заподозрят тех, кто избил меня. Ведь меня избили за то, что я пытался что-то выяснить, а Уипс знал то, что я пытался выведать у него. За это его и убили. Просто, не правда ли? Согласитесь, у кое-кого мозги работают что надо.
Лицо Дениз стало испуганным и напряженным.
— О, боже,— прошептала она, заламывая руки.— Значит...
Убийство! Неужели это никогда не кончится?.. Она отвернулась и горько зарыдала. Я дал ей выплакаться, потом обнял за плечи.
— Успокойтесь. Ситуация действительно очень неприятная, но мы должны из нее выбраться.
Дениз повернулась ко мне. Лицо ее было совсем рядом с моим. Я чувствовал запах ее духов.
— Нет... Нет...— прошептала она.— Вы должны остановиться. Должны... С этим нужно покончить немедленно. Пожалуйста...
— Но почему? — спросил я.
Дениз ничего не ответила. Она сидела, глядя в пол, и изо всех сил сжимала сплетенные пальцы.
Я встал и осторожно отодвинулся от нее. Я подумал, что Майку Линнену может не понравиться, что его лучший сыщик крутит любовь с дочерью одного из самых богатых клиентов фирмы в самый разгар расследования. А я чувствовал, что к тому идет. В этой девушке было что-то совершенно неотразимое. Она этого не знала, но я-то знал! А это существенно. В нашей игре нельзя смешивать бизнес с удовольствием. Во всяком случае, это не идет на пользу делу.
— Почему? — повторил я.
— Пожалуйста, налейте мне бренди,— сказала Дениз тихим и каким-то странным голосом.— А потом подойдите, сядьте рядом и, пожалуйста, не смотрите на меня. Вы поймете почему.
Я пошел в передний бар и принес бокал хорошего бренди. Когда я вернулся и посмотрел на Дениз, мне показалось, что она умирает. В лице девушки не было ни кровинки. Я понимал, что она долго жила, в постоянном напряжении, и сейчас это дает о себе знать.
Я подал ей бренди. Девушка взяла бокал и выпила залпом, не глядя на меня. Я сел рядом, и Дениз взяла меня за руку. Я почувствовал, как дрожат ее пальцы.
— Это нелегко,— Дениз сжала мою руку,— это очень трудно. Но вы мне нравитесь... Я вам доверяю... Поэтому я вам расскажу...— Голос девушки становился все тише. Плечи ее вздрагивали, и она закрыла лицо руками.
Через минуту Дениз овладела собой.
— Извините,— сказала она.— Я очень боюсь и веду себя глупо.
— Ничего,— ответил я.— Посидите еще немного и возьмите себя в руки. Представьте, что вы рассказываете о ком-то другом.
— Я скалку, почему вам нет смысла продолжать вести это дело. Это бессмысленно по одной причине. По самой важной причине в мире. Это единственная причина, из-за которой расследование теряет смысл...
Девушка снова зарыдала. Потом она судорожно всхлипнула и до боли сжала мою руку.
— Это была не клевета,— сказала она.— То, что было напечатано в газет е,— правд а.
Этого я не ожидал.
— Господи! — беззвучно прошептал я и мысленно сосчитал до десяти.
Жизнь, подумал я, полна приятных неожиданностей.Я искоса взглянул на Дениз. Она сейчас выглядела, как будто ее только что сняли с креста. Несмотря на загар, лицо девушки смертельно побледнело, губы дрожали. Она уставилась в пол, упорно избегая моего взгляда, и так сильно сжала переплетенные пальцы, что ее суставы побелели.
— Ради всего святого, объясните, что вы хотите этим сказать? Глядя в пол, Дениз заговорила монотонным, безжизненным голосом:
— Когда я начала помогать матери проводить вечеринки для военных, все они сначала проходили у нас дома и мне это делать было совсем не сложно. Но потом мы стали проводить их в Экзетере и в клубе «Форест Хиллз», а пару раз и здесь, в «Орендж Хетч». Мою маму очень интересовал Харт Аллен. Ей казалось, что его можно перевоспитать. Мама говорила, что он чересчур много пьет и все его дурацкие выходки — следствие того, что он несчастен, что на него действует напряжение постоянных боев.
Дениз замолчала.
— Продолжайте,— попросил я.
— Маме казалось, что он понемногу исправляется. А я считала, что это несерьезно. Мне он никогда не нравился, хотя должна сказать, что он относился ко мне тепло и с уважением. Настолько, что я уже почти поверила, а мама была убеждена, что он наконец взял себя в руки.
Однажды в Экзетере устроили большой бал. Харт Аллен получил очередной орден и затеял по этому поводу шумный праздник. Нас туда тоже пригласили. Во время танцев, которые начались после ужина, у меня разболелась голова, и я решила поехать домой. Харт Аллен предложил отвезти меня в Мэлки, и мы поехали.
Я очень устала к тому же. В машине закрыла глаза и не сразу заметила, что мы едем не в Мэлки, а в сторону Тотни. Когда я спросила, куда мы едем, Аллен ответил, что ему нужно поговорить со мной по какому-то очень важному и секретному делу. Что другой такой возможности не будет. Он сказал, что мы можем поговорить здесь, в «Орендж Хетч», если я не против, что он найдет для меня таблетку аспирина и, пока я буду отдыхать, расскажет мне, что его беспокоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62