Позорная рана уже начала гореть. По
т заливал лицо под шлемом; от запаха крови и раскаленной солнцем степи зв
енело в висках. Майах спешился и поддержал повелителя.
Ц Ты в красном, Майах. Счастлива жена твоя, получившая в мужья такого сла
вного воина!
Ц Воистину так, мой господин. Ц Они сняли развороченное седло с эмирско
й лошади. О чудо! Удар пришелся так, что не оставил на теле коня ни царапины.

Ц Запомни этот день, Майах, как удачный. Мне было бы жаль потерять этого к
оня: ведь он породы хафаджи.
Ц Обязательно запомню, господин.
Хромая, Балак двинулся к лагерю. Верный Майах не отставал ни на шаг.
Сражение закончилось полным разгромом христиан. Франкский дьявол Жосл
ен (проклятье ему!) вынужден был отойти от города Манбиджа, и ничто не могл
о спасти отступников от гибели. Тимурташ, двоюродный брат Балака, держал
под стражей правителя Манбиджа. Предателю пришлось побегать голышом по
терновнику. Странно, что это зрелище не размягчило сердец осажденных. Ис
а, брат казненного, сдаваться не думал.
Ц Эй, Майах! Ц позвал эмир. Ц Вон я вижу племянника моего Тимурташа и во
инов его. Съезди к ним, пусть пришлют лекаря. Я же не хочу пока садиться в се
дло. Мой конь столько раз спасал меня сегодня, что, клянусь, было бы гнусне
йшей неблагодарностью сбить ему спину.
Ц Это мудро, повелитель. Так и сделаю.
Курд умчался выполнять повеление. Эмир же побрел по усеянному трупами по
лю, ведя коня на поводу. Все силы Балака уходили на то, чтобы держать спину
прямо.
Как ни крути, а военачальник Ц это знамя армии. Аллах дозволяет правовер
ным получать разные раны, но лишь трус выказывает боль и слабость.
Дело, приведшее Балака к Манбиджу, дурным никто бы не назвал. Скорее, досад
ным. Эмир мало-помалу оттяпывал земли своих сородичей, Артукидов, когда п
роклятый Хасан отказался идти к Телль-Иширу. Мало того: предатели запрос
или помощи у франков. Ради Аллаха, ну как тут не покарать злодеев?
Из Джазира, где эмир набирал войска, пришлось возвращаться с такими же пр
иключениями, как Жослену из Самосаты. Оба военачальника спешили изо всех
сил, но так и не смогли опередить друг друга.
И это объяснимо. Одно из имен Всевышнего Ц «ведающий тайное и явное». Не д
олжно сетовать на судьбу, говорит оно, одному Аллаху дано знать все причи
ны и следствия. Досадная задержка, непредвиденный бунт отдали в руки Бал
ака ключи к Эдесскому графству Ц одному из четырех величайших владений
франков на Востоке. Осталось взять Манбидж Ц и трепещите франки!
К Балаку уже спешил смеющийся Майах, а с ним и другие воины. Среди них был и
лекарь. При взгляде на него брала оторопь: казалось, не сыщется в мире боле
зни или уродства, что не оставили следа на его теле.
Ц О, Зейд! Ц воскликнул эмир. Ц Давно хочу спросить: как ты лечишь други
х? Ты же сам хром и перекошен, словно столетний урюк.
Ц Э-э, повелитель, зачем обижаешь? Разве может зеркало отразить само себ
я? Разве меч рубит свою рукоять? И где ты видел лекаря, способного справить
ся со своими болячками?
Балак расхохотался. Его отвели к шатру, и там целитель занялся его ранами.
Эмир полулежал на парчовых подушках, вытянув ногу, а хирург возился с маз
ями и горшочками.
Ц Веришь ли ты в то, что люди могут знать свое предначертание? Ц вдруг сп
росил Балак.
Ц А как же, Ц отвечал Зейд, Ц это очень даже распространено в наше время
.
Ц И ты найдешь тому примеры?
Ц Не нужно далеко ходить, повелитель. Повернитесь… вот так… Ц Он вспоро
л окровавленную ткань, освобождая рану. Ц Взять меня, например. Отец мой
нарек меня Зейдом. И коль будут на то воля Аллаха и щедрость повелителя, им
я это сделается моей судьбой.
Ц Клянусь освобождением рабов, Зейд, ты меня утешил! Щедрость моя будет б
езгранична. А вот твой предшественник был глуп, как три подушки. Его бока п
ознали шест от палатки. Ц Балак зевнул и поинтересовался: Ц Что, опасна
ли рана?
Ц Вовсе нет. Сухожилия целы, хвала Аллаху-рассечена лишь кожа. Ц Зейд пр
овел по кровавым струпьям влажной тряпицей, отчищая грязь. Рану ожгло, сл
овно огнем. Ц Ударь проклятый кафир вот так-так… и господин остался бы е
внухом. Такое военное счастье эмира.
Запах камфары ударил в ноздри. Эмир поморщился:
Ц Аллах сохранил меня от бесчестья. Скажи, над чем смеялся Майах, когда я
нагнал вас?
Ц О, история эта скорее грустная, чем услаждающая слух. Но коли будет на т
о воля владыки…
Ц Будет, будет. Рассказывай!
Ц Пусть же эмир слушает. Ц Он отставил в сторону горшочки с мазями и при
нялся перевязывать рану Ц С нами в войске ехали два брата курда; одного и
з них звали Бедр, другого Ц Анназ.
Ц Помню их. Как сейчас…
Ц Не перебивай, о повелитель! Иначе поток моего красноречия иссякнет и с
танет подобен степной реке жарким летом. Я ведь, как и всякий, кто принадле
жит к лекарскому сословию, робок и немногословен. Смутить меня легко. Сби
ть с толку Ц еще легче. А этот Анназ совсем слаб глазами стал. С трех шагов
юную армянку от старой иберийки не отличит. И вот, когда после сегодняшне
го боя, отрезали головы врагов, чтобы подвесить к седлу он сделал то же сам
ое. Едет по лагерю, и сияние исходит от его лица. А навстречу Майах и говори
т: Ц Анназ, что это у тебя за голова? Ц Хвала, Аллаху, Ц отвечает тот, Ц за
всё то, что произошло у меня с этим франком, прежде чем я его убил! Вот Майах
и тычет пальцем: «Эй, глупый, смотри: это же голова твоего брата». А Бедра и в
самом деле убили франки, прокляни их Аллах.
Ц Омерзительная история. Плетей бы тебе за такие россказни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107