Ц Эй, эй! Ц встрепенулся Керим. Ц Не один ты по шахматам разгадываешь! Я
всё вижу! Ты за доской подарки делаешь: то ферзя подаришь, то коня. Ай, Аллах
, добрый Рошан какой! А потом? Кто партию выиграет? Не надо нам твоих даров. С
колько ты хочешь за помощь?
Хасан возмутился. Казначей! Евнух без зебба!
А туда же Ц голосок свой писклявый возвышает. Но тайный дом тем и хорош, ч
то Хасан здесь лишь один из равных. Кончится ночь, разойдутся собутыльни
ки Ц всё станет по-прежнему. За не вовремя брошенное слово можно будет от
править человека на кол.
Но пока Ц все вольны говорить, когда им вздумается. От Рашида аль-Гаруна
пошло, любителя переодеваний.
Ц Что скажешь, гебр? Ц спросил Хасан.
Ц Что скажу… Попрошу я немногого. Трех вещей.
Ц Назови их. Клянусь Аллахом…
Ц Не клянись, Хасан. Выслушай. Первое Ц для безопасности города пусть мн
е выплатят пустяковую сумму. Двадцать тысяч динаров.
Все, кроме Хасана, присвистнули. Двадцать тысяч! Да что, джинны в него всел
ились, в гебра этого?!
Ц Деньги-то всё равно пропащие, Ц Фаррох проникновенно заглянул в глаз
а правителя. Ц Ведь правда же? Добром не нажиты, придут, уйдут Ц одна моро
ка с ними.
«Знает, проклятый гебр! Ц облился холодным потом Хасан. Ц Откуда? Деньг
и-то и в самом деле пропащие… От графа франкского Ц Рошану. А то и самому Б
алаку, если не справимся».
Дело в том, что не далее как две недели назад Хасан написал отчаянное пись
мо франкам. Между нами, паскудное письмишко получилось. Не похвастаешь т
аким. Старик Мансур вон тоже поломанной стеной не очень-то хвалился.
В письме том Хасан предлагал графу Жослену, правителю Эдесского графств
а, отдать город в вассалитет. Причем именно за двадцать тысяч. Ну и за всяк
ую мелочовку… Хасан не зря ведь твердил, что если франки захватят город, т
о все царедворцы останутся на своих местах.
Предатель, говорите?
Как пожелаете. Город всё равно придется кому-то сдать Ц франкам ли, Балак
у. Разница лишь в том, что Балак Хасана ненавидит, а франки относятся равно
душно.
Ц Хорошо. Двадцать тысяч. Дальше что?
Ц Дальше… Ц Рошан вздохнул. Ц Балак выгнал изХалеба проповедников-ба
тинитов. Конечно же, они станут искать пристанища везде, где можно. Станут
ведь? Точно. А у меня со Старцем Горы давние разногласия. Обижаю я его, стар
ичка. Второе мое условие: шпионы и стража города поступают под мое команд
ование.
Сабих крякнул. Чего захотел чужак! Пояс его с бляхами! Халат парчовый! Роша
н сделал предупреждающий жест:
Ц Я не собираюсь лишать уважаемого Сабиха ион Васима его доходов, полно
мочий и преимуществ. Всё останется, как прежде. Но иногда я буду писать при
казы, которые надо исполнять. Без вопросов. Без пререканий. Ясно? А иначе, к
роме Балака под стенами, мы будем разбираться с убийцами в самом дворце.

Ц Согласен, Ц правитель в нетерпении кусал губы. Ц Твоя слава, Защитни
к Городов, перевешивает любые требования. Назови же третью вещь.
Ц Марьям. Повелитель предложил ей покинуть город или выйти замуж за Ису.
Я прошу лишь одно: отложи решение, Хасан. Хотя бы до тех времен, когда город
окажется в безопасности.
Ц Ладно. У меня был выбор… Поссориться с женами или младшим братом. Жены
хотят изгнать ее. Иса Ц сплести с нею ноги. Ц Правитель поманил Фарроха
пальцем. Когда гебр приблизил свое ухо к его губам, прошептал: Ц Ты устыди
л меня, Рошан. Я поссорюсь с ними всеми. Не ради тебя и города. Ради самой Мар
ьям.

РОШАН ФАРРОХ НА СТРАЖЕ ГОРО
ДА

Разошлись собутыльники далеко за полночь. Первым ушел Бурхан. За ним Ц Х
асан в сопровождении верного Сабиха. Остались Керим и Рошан, но гебр реши
л прогуляться по ночному городу.
Всегда надо знать, что защищаешь, ради чего рискуешь жизнью. Шесть городо
в, шесть тайн остались за спиной Рошана. Со всеми он породнился. Временами
ему казалось, что картины из жизни спасенных городов преследуют его. Сту
чатся в двери души: вот они мы! Смотри, как у нас!
Идут ли караваны, проходят ли войска, батиниты ли досаждают правоверным
мусульманам, или златолюбивый правитель поднимает налоги Ц всё это Рош
ан воспринимал тем неведомым чутьем, что отделяет ложь-друдж от истины-а
ши.
Манбидж пока оставался нерешенной загадкой. Рошан брел ночными улицами
и не узнавал их. Они были теми же, что и полвека назад. Теми же и другими. Пыл
ь под ногами, крик сонного ишака, лай собаки.
Луна над головой.
Всё другое…
Возле дворца Рошан приметил две женские фигуры. Еврейка Ц растрепанная
, дерганая, похожая на больную птицу (кажется, ее Марой зовут?) и Марьям. Абай
я укутывала девушку с головы до ног, но Рошан сразу узнал ее. Лица он запом
инал плохо. Зато фигуру, походку, манеру держать спину Ц с полувзгляда, ск
азывались давние привычки кулачного бойца.
Женщины торопились. Рошан отступил в тень, пропуская их. До него донесся о
брывок разговора:
Ц …старше и Моисея, и Христа. И уж точно не Мухаммеду с ними тягаться. Лили
т древнее всех глупостей, что придумали мужчины.
Еврейка сделала загадочный жест, словно выплескивая прокисшее вино. В во
здухе запахло колдовством. Марьям пробормотала что-то, видимо оберегаяс
ь от зла. Значения это не имело. Девушка попала во власть друджа. Сила, изда
вна сопутствующая гебру, позволила разглядеть зло, масляной пленкой рас
текшееся по абайе.
Мара-то не так проста… Посланница Аримана, верное его создание и слуга. На
до бы проследить за женщинами. Рошан почти направился следом за колдунье
й и ее спутницей. Он уже сделал первый шаг, как вдруг ощутил новое дуновени
е разума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107