Она мало виделась с ним, так как очень многие вельможи были рады принимат
ь его у себя. Но за два дня до свадьбы он послал за ней.
Войдя в гостиную будущей королевы, где ее ждал дядя, Теола ощутила внезап
ный страх при мысли о том, что он, наверное, решил забрать ее с собой в Англи
ю.
Ч Я хочу поговорить с тобой, Теола, Ч произнес герцог, когда она робко за
крыла за собой дверь.
Ч Да, дядя Септимус?
Ч Я уезжаю отсюда через день после бракосочетания, Ч сказал он, Ч и так
как Кэтрин требуются твои услуги, то у меня не будет возможности до отъез
да поговорить с тобой еще раз.
Ч Да, дядя Септимус.
Не похоже было по его словам, чтобы он намеревался взять ее с собой, и Теол
а, про себя вздохнув с облегчением, ждала продолжения, уже не так пугаясь т
ого, что он может ей сказать.
Ч Ты останешься в Кавонии до тех пор, пока Кэтрин будет нуждаться в твоих
услугах, Ч продолжал дядя, Ч но я хочу, чтобы ты ясно поняла одну вещь.
Ч Какую, дядя Септимус?
Ч Ты должна вести себя очень достойно и ни в коем случае не интересовать
ся мужчинами и не позволять им интересоваться тобой.
Теола посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
Ч Я… не понимаю.
Ч Тогда я скажу тебе без каких-либо околичностей, Ч ответил герцог. Ч Н
езависимо от того, живешь ли ты в Кавонии или в Англии, ты все равно находи
шься под моей опекой и не можешь выйти замуж без моего согласия. А я не нам
ерен его давать!
Ч Пока я… здесь, дядя Септимус?
Ч Где бы ты ни была, Ч заявил герцог. Ч Как я уже говорил тебе раньше, тво
я мать навлекла позор на нашу семью.
Теола не ответила, и он продолжал еще более настойчиво:
Ч Я не намерен объяснять какому-либо мужчине, который может пожелать вс
тупить с тобой в брак, что моя сестра Ч моя единственная сестра, в жилах к
оторой текла благородная кровь многих поколений, Ч опозорила себя, вст
упив в брак с человеком много ниже себя, с человеком, который был почти что
слугой!
Отвращение в голосе герцога вынести было даже труднее, чем его слова. Тео
ла сжала руки, чтобы не броситься на защиту своего отца.
Ч Здесь тебя приняли как мою племянницу и кузину Кэтрин, Ч продолжал ге
рцог, Ч и нет никаких причин рассказывать кому бы то ни было о мезальянсе
твоей матери.
Он помолчал и многозначительно произнес:
Ч Но ты об этом знаешь Ч и я тоже. Вот почему ты останешься старой девой, Т
еола, искупая грехи твоих родителей служением моей семье и смирением до
самой смерти!
Ч Д-дядя… Септимус… Ч начала было Теола, но замолчала, так как герцог об
рушился на нее с криком:
Ч Не смей со мной спорить! И нечего больше говорить об этом, кроме того, чт
о ты должна вести себя достойно и поступать так, как я тебе сказал. Один на
мек на неверное поведение, и Кэтрин получила от меня приказ немедленно о
тправить тебя домой!
Он помолчал и прибавил:
Ч А там тебя ждет суровое наказание, и ты пожалеешь о том, что ослушалась
меня! Поняла?
Ч Поняла… дядя Септимус.
Ч Тогда мне больше нечего тебе сказать, Ч закончил герцог. Ч Тебе необ
ычайно повезло, что Кэтрин не может обойтись без твоих услуг. Иначе тебя б
ы уже здесь не было. Свою благодарность можешь выразить на деле, и попробу
й только этого не сделать!
С этими словами герцог повернулся и вышел из королевской гостиной.
Он закрыл за собой дверь, а Теола, оставшись одна, приложила руки к щекам.
Не может быть, чтобы сказанное им было правдой; ей не хотелось верить, что
она никогда не выйдет замуж, никогда не узнает той радости и счастья, кото
рые ее отец и мать нашли друг с другом.
Ей казалось невероятным, что дядя не в состоянии понять, каким исключите
льным человеком был ее отец.
Все в Оксфорде считали Ричарда Уоринга человеком блестящего ума. Его изб
рали почетным студентом колледжа, и в университете не было никого, кто не
уважал бы его, не восхищался им за его образованность и не любил его ради н
его самого.
Когда он умер, Теола получила сотни писем с выражением соболезнования, с
признанием его прекрасных качеств, но она не посмела показать эти письма
дяде. Она была уверена, что он откажется их прочесть и, конечно же, лишит ее
счастья хранить эти письма.
Все, что принадлежало ей в ее доме и что она считала своим, после смерти от
ца и матери было либо продано, либо выброшено. Герцог не позволил ей взять
с собой в замок ничего, кроме ее одежды, и более того, деньги, оставшиеся по
сле родителей, хотя их было совсем немного, тоже отобрали.
Когда они собирались уезжать в Кавонию, она обратилась к дяде:
Ч Дайте мне, пожалуйста, денег, дядя Септимус. Мне может понадобиться нем
ного на личные нужды.
Ч И на какие же? Ч враждебно спросил ее герцог.
Ч Я… я… Возможно, мне понадобится иногда купить некоторые… некоторые п
редметы одежды… Ч ответила Теола, Ч или дать на чай слугам.
Ч Поскольку ты и сама едва ли больше, чем служанка, они не станут от тебя э
того ожидать, Ч ответил герцог, Ч а что касается одежды, Кэтрин, несомне
нно, обеспечит тебя всем необходимым.
Ч Но я не могу ехать с пустым кошельком, Ч запротестовала Теола.
Ч В таком случае могу предложить тебе оставить кошелек дома, Ч отрезал
герцог.
Теола оказалась в очень унизительном положении, и единственным ее утеше
нием были три драгоценных золотых соверена, спрятанных в шкатулке с деше
выми украшениями. Ей их подарил отец в один из дней рождения, потому что ка
ждый знаменовал один из важных моментов ее жизни. Один был датирован 1855 го
дом Ч годом ее рождения. Другой был отчеканен в 1868 году, в год ее конфирмац
ии, а третий Ч в тот год, когда она получила в подарок все три монеты, год, к
огда ей исполнилось пятнадцать лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48