Как бы
то ни было, налетчики забрали все самое ценное и скрылись, но Сойки не спеш
или, да и требования у них были поскромнее. Они терпеливо перебирали окро
вавленные ошметки поклажи, и наградой им стало довольно много металличе
ских предметов и проволоки... но Ривас нашел чудом оставшийся целым пелик
ан.
Вот так и вышло, что девятнадцатилетний Ривас на несколько минут забыл п
ро царивший вокруг разгром, услаждая слух валявшихся трупов старыми мел
одиями, которым его обучил отец. Рваные ритмы пальбы вспугнули ждавших с
воей очереди стервятников, которые на всякий случай принялись кружить ч
уть выше.
Неизвестно почему, никому из спутников Риваса не пришло в голову, что он и
раньше умел играть на таком инструменте, так что они сочли это божествен
ным чудом. Ривас не стал разубеждать их в этом, и, вернувшись вместе со все
ми в их тогдашнее гнездо, принялся сочинять новые, набожные слова к тем не
скольким мелодиям, которые умел играть.
Примерно через месяц их стаю посетил совершавший обычный обход сойер, и
Ривас без всякой задней мысли вызвался сопровождать радостный ритуал п
ричастия своей музыкой. Сойер не имел особых возражений и двинулся по кр
угу причащаемых под звуки «Голубой луны», «Тебе не угодить» и прочих тра
диционных мелодий, исполняемых Ривасом в обычном ритме. Однако когда, ус
тав от подобного старья, тот начал играть изрядно паленую интерпретацию
«Пети и Волка», случилась странная вещь.
При первых же задорных нотах сойер застыл, глаза его закрылись, а протяну
тая было для причастия рука безвольно упала. Ривас, разумеется, заметил э
то, хотя и не заподозрил, что причиной этому стала его музыка. Оглядевшись
по сторонам, он увидел, что и все продвинутые тоже перестали вещать свою т
арабарщину и отключились. Стоило музыке смолкнуть, как сойер вышел из оц
епенения и двинулся дальше по цепочке, а продвинутые снова принялись нес
ти свою чушь в наводящий ужас унисон. Юный Ривас задумчиво спрятал свой и
нструмент Ц до вечера.
В следующие пару недель он опытным путем установил, что мелодия эта, испо
лненная в темпе пальбы, приводит безмозглых сектантов в состояние, близк
ое к полной потере сознания, а когда их навестил следующий сойер, Ривас из
ыскал возможность подтвердить свою теорию и на нем.
С тех пор это стало его тайной, последней линией обороны против причасти
я, а позже, после нескольких лет жизни в Венеции и возвращения в Эллей, сде
лалось профессиональным секретом, сделавшим его лучшим избавителем из
всех, промышлявших этим бизнесом.
Однако, напомнил он себе не без досады, сидя в темной каморке, теперь они з
апретили и музыку. С чего бы это Ц для большей святости или они разгадали
мой фокус?
Просидев в темноте довольно долго, он услышал в коридоре шаги, а в щели под
дверью появилась трепещущая полоска желтого света. Лязгнула щеколда, и
дверь открылась. За ней стоял сойер с факелом в левой руке; спутанная седа
я борода и ряса придавали ему сходство с ветхозаветным пророком. Несколь
ко секунд он просто стоял молча Ц должно быть, смотрел на Риваса, хотя лиц
о его оставалось в тени и сказать наверняка было трудно. Ривас воспользо
вался этой возможностью, чтобы оглядеть помещение. Толстые нити паутины
по углам предполагали наличие крупных пауков, но мебели Ц за исключение
м его стула, конечно, Ц не было.
Ц Тебе оказывается великая честь, Ц объявил сойер.
Ц Да, сэр, Ц отозвался Ривас, стараясь придать голосу максимум нетерпен
ия. Ц То есть отец. Или как там положено. Я очень рад, что вы сочли меня дост
ойным ее.
Фигура в белой рясе вступила в комнату, вставив факел в ржавое ведерко, пр
иколоченное гвоздями к стене слева от входа. Покончив с этим, сойер возде
л вверх правую руку, средний палец которой был выставлен вперед словно ж
ало огромного насекомого.
Ривас надул губы и насвистел первые такты «Пети и Волка».
Рука оставалась поднятой, а палец продолжал целиться в него.
Он насвистел еще несколько нот Ц фальшивя от волнения. Потом сшиб стул н
азад, перекатился и, забыв про пауков, вскочил на ноги у задней стены.
Еще одна фигура в рясе возникла за спиной сойера и положила руку ему на пл
ечо. Старик отступил назад, повернулся и вышел. Ривас слышал, как удаляютс
я по коридору его шаги, а в комнату тем временем вошел уже знакомый ему пас
тырь, улыбаясь и уставив ему в живот пистолет.
Даже страх не помешал Ривасу удивиться тому, что тот выбрал столь опасно
е и ненадежное оружие: древние пистолеты, переделанные для стрельбы отра
вленными дротиками, были в моде у городских леди из высшего общества, но в
ыстреливаемые пружинами дротики часто застревали в стволе, да и не отлич
ались ни дальностью, ни точностью. Ривас напрягся, прикидывая прыжок.
Ц Он глух, Ц пояснил пастырь, поднимая ствол пистолета чуть выше. Ц А те
перь Ц ничего личного, но нам плевать, будь ты хоть МакЭн, или Бейли, или Ри
вас, или просто какой-то дурак, пытающийся украсть у нас обратно свою жену
. Мы не потерпим тебя здесь.
Ц О Боже, мистер, не стреляйте! Ц захныкал Ривас, припадая на колено и одн
овременно ныряя левой рукой в правый рукав. Затем, резко распрямив согну
тую ногу, он взвился вверх, устремив выхваченный нож в грудь пастырю.
Пистолет оглушительно грянул у него над ухом, и что-то горячее рвануло ег
о плечо за мгновение до того, как он сшибся с пастырем. Сцепившись вдвоем,
они врезались в стену и уронили факел, забрызгавший их горячим воском. В н
аступившей темноте Ривас оторвался от противника, потерял равновесие и
рухнул на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90