Пленники, стало быть. Из-под горной системы Каракорум, в Азии.
Али смотрела во все глаза то на Айка, то на кусочки кожи. Она никогда не была чересчур брезгливой, но эта коллекция ее подкосила.
– А вот пчела – потрогайте. Видите, как она раскрывает крылья? Этот клан я не знаю. Встречал только пчелу со сложенными крыльями и с раскрытыми… А это меня вообще ставит в тупик. Просто точки – и все. Что оно должно означать – следы ног, подсчет времени, времена года? Не знаю даже. Тут, конечно, пещерная рыба. Видите – в уголках рта светящиеся усики? Я такую рыбу ел. В мелких водоемах ее можно ловить прямо руками. Хватаешь за усики – и дергаешь. Как морковку в огороде.
Айк разложил последние лоскутки.
– Тут – геометрические фигуры, которые встречаются на хейдлских рисунках-мандалах. Они довольно однообразные – замыкают внешний круг мандалы и содержат собственно информацию. Вы такие видели на стенах. Надеюсь, кто-нибудь из нашей компании сможет в них разобраться. У нас тут полно ученых людей…
– Айк! – перебила Али. – Что значит «свежая добыча»?
Он взял два лоскутка с изображениями колец.
– День или два.
– Я спрашиваю – кого-то убили? Хейдла?
– Одного носильщика. Имени я не знаю.
– Мы потеряли носильщика?
– Точнее – десять или двенадцать, – сказал Айк. – Вы не заметили? За последнюю неделю они исчезают по двое или трое. Уокер довел их до ручки своим обращением.
– А еще кто-нибудь знает? – Али ни разу не слышала, чтобы об этом кто-то говорил. Выходит, у экспедиции есть и другая сторона, темная и страшная, о которой Али и другие ученые и понятия не имеют.
– Разумеется. Рук-то не хватает.
Айк говорил бесстрастно, словно речь шла о вьючном животном.
– С тыла у нас гораздо больше солдат, чем впереди. Уокер обычно посылает за беглецами погоню. Чтобы другим неповадно было.
– Наказывает носильщиков? За то, что бросили работу?
Айк смотрел на нее с непонятным выражением.
– Когда ведешь людей, один сбежавший может поставить под угрозу всех. Могут разбежаться и остальные. Уокер это знает. Однако из-за тупости своей не понимает, что, когда люди начинают бежать, принимать меры уже поздно. Если бы зависело от меня, – просто прибавил Айк, – все было бы иначе.
Значит, слухи о его рабстве – правда. Неизвестно, в каком качестве, но он действительно водил других пленников. Впрочем, разные темные подробности Али выяснит позже.
– И значит, одного беглеца поймали… – сказала она.
– Кто, парни Уокера? – перебил Айк. – Они наемники, и мышление у них стадное. Они не станут рассредоточиваться и забираться далеко – боятся. Они на часок отстали, подождали и вернулись.
Оставалась только одна возможность, других вариантов Али не видела. И заставила себя спросить:
– Значит, это вы?
Он непонимающе нахмурился.
– Убили носильщика, – пояснила она.
– С какой стати?
– Чтобы другим было неповадно. Чтоб помочь Уокеру.
– Уокер! – фыркнул Айк. – Пусть сам убивает, если ему нужно.
Али почувствовала облегчение. Но только на секунду.
– Этот бедняга недалеко ушел, – сказал Айк. – Да и другие, думаю, тоже. Я нашел его почти полностью разделанным.
Разделанным? Так поступают с заколотым скотом. Айк по-прежнему был сама бесстрастность.
– Что вы имеете в виду? – спросила Али.
Неужели кто-то из беглецов сошел с ума и натворил такое?
– Та самая парочка, я уверен, – ответил Айк. Он потряс лоскутками: – Я их обнаружил, когда выслеживал носильщика. Они напали на него вдвоем – один спереди, другой сверху.
– И потом вы их нашли?
– Ну да.
– И вы не могли привести их обратно, к нам?
Айк изумился:
– Хейдлов?!
Только теперь до нее дошло. Это было не убийство. Но ведь он сказал – «свежая добыча». Вот так новость.
– Хейдлы? – переспросила она. – Здесь были хейдлы?
– Их уже нет.
– Не нужно меня успокаивать! Я хочу знать.
– А вы как думаете? Мы же в их берлоге.
– Но Шоут говорил, что эти коридоры необитаемы.
– Верьте ему больше!
– А вы никому не рассказывали?
– Я уже решил проблему. Дорога чистая.
Али в глубине души даже была довольна. Живые хейдлы! Теперь, правда, мертвые.
– А что вы с ними сделали? – спокойно спросила она, хотя вряд ли ей хотелось знать подробности. И Айк предпочел о них не говорить.
– Они остались там – и другие все поймут. Неприятностей у нас не будет.
– А откуда другие? – спросила она, указывая на его коллекцию.
– Из других мест. И другого времени.
– Но вы считаете, что здесь есть еще?
– Ничего серьезного. Немного. Отдельные путники. Бродяги, отбившиеся.
Али была потрясена.
– Вы всегда это носите с собой?
– Взгляните на них, как на личные жетоны или удостоверения личности. С их помощью я пытаюсь создать общую картину миграций. И я уже узнал почти столько, как если бы они умели говорить.
Он поднес лоскут кожи к носу и понюхал, затем лизнул.
– Этот пришел с большой глубины. Очень чистый.
– В каком смысле?
Айк протянул ей кожу, но Али отвернулась.
– Вам приходилось есть мясо бычка, вскормленного на пастбище? Совсем не такое, как если бы его кормили зерном и гормонами. То же самое и здесь. Этот малый никогда не видел солнечного света. Никогда не поднимался на поверхность. И никогда не поедал животных, живущих наверху. Наверное, он впервые покинул свое племя.
– А вы его убили, – сказала Али.
Айк смотрел на нее.
– Вы даже не понимаете, как все это ужасно, – продолжала она. – Господи, что же они с вами сделали!
Айк пожал плечами. За одну секунду он вдруг отдалился от нее на тысячу миль.
– Я его найду, – сказал он.
– Кого?
Он указал на шрамы на своей руке:
– Его.
– Но вы сказали, что это ваше имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173