Они отворачивали лица от света, а матери старались прикрыть детей.
Кожа у них была блестящая. Когда они двигались, шевелились шрамы и татуировки.
– Вот так толстухи! – сказал Уокеру солдат.
Некоторые и впрямь были тучными. Или, точнее, у них была стеатопигия – большие жировые отложения на ягодицах – и огромные груди. Али они показались похожими на «неолитических венер». В глаза бросались нависшие брови и низкие лбы – и ей по-прежнему было трудно воспринимать их как людей.
– Они считаются священными, – сказал Айк. – Они неприкосновенны.
– Прямо-таки девственницы-весталки, – ухмыльнулся Уокер.
– Как раз наоборот. Матери. Беременные и недавно родившие. И их дети. Хейдлам известно, что они вымирают. Это сокровище их расы. Если женщина забеременеет, ее помещают в такую вот общину. Нечто вроде гарема. Или скорее монастыря. О них заботятся, их охраняют и чтят.
– Ну и?..
– Хейдлы – кочевники. У них бывают сезонные миграции. Когда они передвигаются, каждое племя держит своих женщин в середине – чтобы защитить.
– Ничего себе – защита! – влез какой-то солдат. – Мы из их следующего поколения наделали котлет.
Айк промолчал.
– Погодите, – сообразил Уокер. – Ты говоришь, что мы пересекли середину их каравана?
Айк кивнул.
– То есть с двух сторон идут самцы?
– Такое уж везение, – ответил Айк. – Гнилое. Думаю, не стоит ждать, пока они сюда явятся.
– Ладно, – сказал Уокер. – Ты посмотрел, теперь нужно с этим кончать.
Но Айк вошел в толпу хейдлов.
Али не расслышала полностью, что он говорил, только заметила, что он то возвышал, то понижал тон и иногда прищелкивал языком. Женщины-хейдлы удивились, солдаты, державшие их под прицелом, тоже. Уокер метнул взгляд на Али, и ей вдруг стало страшно за Айка.
– Если хоть кто-то попытается бежать, – приказал Уокер, – открыть огонь по всем сразу.
– Но там же Эль-Капитан, – заметил кто-то.
– По всем! – непреклонно ответил Уокер.
Али отодвинулась от полковника и приблизилась к Айку, находясь прямо на линии огня.
– Вернись! – прошептал Айк.
– Это не ради тебя, – солгала она, – а ради них.
Хейдлы тянули руки, чтобы потрогать Айка и Али. Жесткие ладони, обломанные заскорузлые ногти. Айк присел на корточки. Али позволила хватать себя за руки и нюхать. Особый интерес у хейдлов вызвало тавро Айка. Одна старуха с бельмами на глазах держала его за руку. Она поводила пальцами по рубцам и что-то спросила. Когда Айк ответил, отпрянула, как будто в отвращении. Потом зашептала что-то остальным; хейдлы засуетились, затолкались, стараясь от него отодвинуться. Айк, сидя на корточках, опустил голову. Он попытался произнести еще несколько фраз, но их страх только усилился.
– Что ты делаешь? – спросила Али. – Что ты им сказал?
– Свое хейдлское имя.
– Ты говорил, что его запрещено произносить вслух.
– Было запрещено, пока я не ушел от племени. Теперь я хочу узнать, насколько плохи мои дела.
– Они тебя знают?
– Они знают про меня.
Судя по отвращению хейдлов, Айк доброй славой не пользовался. Даже дети его боялись.
– Хорошего мало, – сказал он, глядя на солдат. – Оставаться здесь нам нельзя. А если мы уйдем…
Тут Уокеру по рации сообщили, что два контейнера наконец вскрыты, и Шоут включил линию связи. Али видела по лицу полковника, что ему хочется отделаться побыстрее.
– Ну, довольно, – заявил он.
– Оставьте их здесь, и все, – попросила Али.
– Я человек слова, – ответил полковник. – Это ведь ваш приятель Крокетт установил правило: «пленных не брать».
– Полковник, – сказал Айк, – убивать хейдлов – одно дело. Но среди них есть человек. Если ее пристрелить, это будет убийство, верно?
Али не поняла – блефует он, чтобы протянуть время, или имеет в виду ее. Айк пробрался между хейдлами и схватил за руку самку, которая пряталась позади других. Та взвизгнула и укусила его, но Айк все же выволок ее наружу за руки и приподнял. Али не смогла ее разглядеть. Хейдлы уцепились самке за ноги; Айк отшвырнул их и попятился.
– Бежим, – сказал он Али, – бежим, пока можно.
Хейдлы пронзительно завопили. Али не сомневалась, что они сейчас бросятся за Айком и попытаются вернуть самку.
– Вперед! – крикнул Айк, и Али побежала к солдатам.
Они расступились, пропуская ее, Айка и пленницу. Али споткнулась и упала. Айк налетел на нее.
– Именем Господа, – возгласил Уокер, – огонь!
Солдаты открыли огонь. В небольшом гроте шум стоял оглушительный, и Али закрыла уши ладонями. Расстрел занял меньше двенадцати секунд. Несколько контрольных выстрелов – и огонь прекратился. В воздухе повисла вонь от газов. Али слышала, что одна женщина еще кричит, словно ее ранили или пытают.
– Давайте сюда. – Солдат схватил ее за руку. Он явно за нее беспокоился. Али помнила его по исповеди. Кальвино, итальянец, молодой жеребчик. На совести у него беременная подружка, воровство и еще кой-какие грешки.
– Но Айк…
– Полковник велел, – сказал солдат, и Али увидела, что у задней стены грота происходит какая-то разборка; Айк тоже был там. В углу лежали жертвы побоища. «И ведь просто так, без всякой причины», – подумала Али. Она позволила солдату утащить себя вниз и провести через водопад.
Несколько часов она ждала у водяной завесы. Всякий раз, когда оттуда выходил солдат, Али спрашивала про Айка. Солдаты отводили глаза и не отвечали.
Наконец появился Уокер. Позади него под охраной солдат шла спасенная Айком девушка.
Руки ей привязали к туловищу, рот заткнули. Кисти обмотали скотчем, вокруг шеи, как поводок, прицепили колючую проволоку, ноги опутали кабелем. Кожа была в порезах и покрыта запекшейся кровью.
Но шла она, словно королева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173