Но Шоута тоже не было. И пленницы.
– Не может быть!
Их реакция была продолжением реакции самой Али. Али впала в оцепенение. В ярость. В паралич. Ей, как и остальным, хотелось вопить, топать и кататься по земле. Неслыханное предательство!
– Зачем они так поступили? – плакал кто-то.
– Они, наверное, оставили какое-нибудь сообщение.
– Да прекратите вы, – язвительно сказал Гитнер. – Вы прямо как подростки, которых в первый раз кинули. Это бизнес, ребята. Гонка на выживание. Уокер просто-напросто избавился от лишних ртов. Странно, что он раньше этого не сделал.
Айк пришел от склада с какой-то бумагой в руке, и Али увидела на ней колонки цифр.
– Уокер оставил немного продуктов и медикаментов. Линия связи уничтожена, оружие забрали.
– Нас тут бросили для приманки! Подношение для хейдлов, чтобы задержать погоню.
Али схватила Айка за руку; выражение лица у нее было такое, что все замолчали. Она вдруг поняла значение ночного визита.
– Ты веришь в предопределение? – спросила она у Айка.
И повела всех туда, где было спрятано завернутое в одеяло оружие. Его моментально вытащили, а потом целый час спорили, как его разделить.
– Не понимаю, – сказал Гитнер. – Айк спас этого парня. Но для чего тот передал оружие монашке?
– Чего тут непонятного? – удивилась Пиа. – Она же монашка Айка.
Все посмотрели на Айка. Он предпочел не комментировать:
– Теперь у нас есть шанс, – и стал заряжать свой обрез.
На складе они разобрали коробки и консервные банки.
Уокер оставил больше, чем они ожидали, но меньше, чем требовалось. К тому же его солдаты разграбили посылки, которые прислали ученым родные и друзья. Внутри укрепления на земляном полу валялись разные мелочи, открытки, фотографии. Такой цинизм еще больше всех расстроил.
Ученых было сорок шесть человек. Тщательные подсчеты показали, что при нормальном рационе еды у них на тысячу сто двадцать четыре человеко-дня или на двадцать девять дней. Все согласились, что запасы можно растянуть на более долгий срок. Если ввести половинный рацион, пищи хватит на два месяца.
Экспедиция окончилась. Теперь речь шла о выживании. Люди оказались перед выбором: попытаться дойти пешком до Эсперансы или держать путь к следующей шахте – к продуктам и выходу на поверхность.
Гитнер был непоколебим: единственное спасение – Эсперанса.
– Так мы хотя бы не столкнемся с полной неизвестностью, – утверждал он.
С имеющимися запасами, считал Гитнер, можно дойти до шахты-3, наладить линию связи и потребовать еще продуктов. Всякого, кто возражал, он называл дураком.
– Нам нельзя терять ни минуты, – твердил он.
Всех интересовало мнение Айка.
– Это лотерея, – заявил Айк.
– Но куда лучше идти?
Али не сомневалась, что Айк уже все решил. А молчит потому, что не хочет брать на себя ответственность за выбор остальных.
– На западе – тупик, – утверждал Гитнер. – Кто хочет идти на восток – за мной.
К удивлению Али, Айк оказался себе на уме; он поменялся с Гитнером – отдал винтовку с патронами, рацию и нож в обмен на пятьдесят сухих пайков.
– Если не возражаешь, – сказал он, – мы попытаем счастья поближе к воде.
Гитнер, у которого теперь было больше и оружия, и продуктов, и сторонников, не стал возражать.
– Ты спятил, – заметил он Айку. – А остальные что же?
– Я – за новую дорогу, – решил Трой, молодой судебный антрополог.
– Айк нас еще не подводил, – поддержала Пиа.
Али не стала ничего говорить.
– Мы вас не забудем, – сказал Гитнер.
Он быстро построил свою команду и велел паковаться – дескать, Уокер может передумать и вернуться за оставленными продуктами. Времени на прощание было немного. Люди пожали друг другу руки, пожелали ни пуха ни пера, и каждая группа пообещала прислать другой помощь, если выберется наверх раньше.
Перед самым выходом Гитнер, держа свою винтовку, подошел к Али.
– Думаю, будет только справедливо, если ты отдашь нам свои карты, – сказал он. – Вам они не нужны, а нам пригодятся.
– Мои карты?
Али не хотелось с ними расставаться. Она вложила в эти карты все свое старание и привыкла считать их как бы частью себя.
– Нам пригодятся любые ориентиры.
Тут Али впервые по-настоящему захотелось, чтобы Айк вступился. Но он молчал. Под взглядами ученых Али передала Гитнеру тубус.
– Обещай, что не потеряешь, – попросила она. – Я хочу получить их обратно.
– Разумеется. – Не тратя время на благодарности, Гитнер затолкал тубус в рюкзак и зашагал вдоль реки. Его группа двинулась следом.
Кроме Айка и Али остались семь человек.
– И куда нам теперь?
– Налево, – уверенно ответил Айк.
– Но я видела, что Уокер поплыл направо, – сказала Али.
– Это, конечно, сработает, но наоборот.
– Наоборот?
– Неужели вы не чувствуете? Это священное место. В таких местах всегда идут влево. В горах, в храмах. На озерах. Так полагается – по часовой стрелке.
– Полагается – по буддистским правилам? – спросила Пиа.
– По Данте, – сказал Айк. – Читали его «Ад»? Каждый раз на развилке нужно сворачивать влево. Всегда. Данте был не буддист.
– Как так? – изумился здоровенный геолог. – Все эти месяцы наша участь решалась с помощью поэмы и каких-то суеверий?
Айк ухмыльнулся:
– А вы и не знали?
* * *
Первые пятнадцать дней они шли босиком, словно пляжные побирушки. Между пальцами просачивался холодный песок. Спины потели под тяжелыми рюкзаками. Ночью у всех болели мышцы – долгое безделье в плавании не прошло даром.
Айк все время заставлял их двигаться, но быстро не гнал; они шли размеренно, как кочевники.
– Незачем спешить, – говорил он, – мы нормально идем.
Попробовали воду. Али окунула налобный фонарь – с таким же успехом она могла посветить с обратной стороны зеркала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173