Поистине королевская дерзость! И почти с восхищением он произнес имя.
– Громче говори, – попросил Персивел. – Я тебя не слышу, тут ветер!
– Томас, – повторил де л'Орме.
Какая невероятная смелость! И какой беспощадный обман. Головокружительная глубина интриги. И кто он после этого? И кто он вообще? Зачем собрал общество для охоты на самого себя?
– А, ты уже знаешь! – кричал Персивел.
Буря шумела все сильнее.
– Его нашли?
– Да.
Де л'Орме обомлел:
– Но ведь мы, значит, победили.
– Ты рассудка лишился?
– Может, ты лишился? Зачем ты прячешься? Его же поймали. Теперь мы с ним поговорим. Нужно немедленно отправляться. Давай говори подробности.
– Кого поймали – Томаса, что ли?
Персивел явно растерялся, и де л'Орме словно оглушили. Столько месяцев он смотрел на хейдла как на обычного человека и теперь не мог поверить, что Сатана смертен. Разве можно поймать Сатану? И вот – поймали. Совершили невозможное. Развенчали миф.
– Где он? Что с ним сделали?
– Ты про Томаса?
– Да, про Томаса!
– Но он же погиб!
– Томас?!
– Мне показалось, ты сказал, что уже знаешь.
– Нет! – простонал де л'Орме.
– Прости. Он всем нам был другом.
Де л'Орме наконец понял, о чем говорит Персивел, и все же не понял ничего.
– Они его убили?
– «Они»? – прокричал астронавт.
То ли он не слышит де л'Орме, то ли никак не поймет.
– Сатана! – произнес наконец де л'Орме.
Мысли его путались. Царя хейдлов – убили? Да понимают ли эти идиоты, что Сатана – бесценен? Перед мысленным взором де л'Орме предстали молодые перепуганные солдаты – малообразованные парни, разряжающие винтовки в неясную тень. И Томас, падающий из темноты на свет, мертвый.
И все же де л'Орме ошибался.
– Да, Сатана, – подтвердил Персивел. Голос его стал почти неразличим из-за урагана. – Ты верно понял. В точности, как я думаю. Сначала Мустафу, потом Томаса. Их убил Сатана.
Де л'Орме нахмурился:
– Ты же сказал – его нашли. Сатану.
– Да нет, Томаса нашли, – пояснил Персивел. – Нашли Томаса. Сегодня днем на него наткнулся пастух-бедуин. Возле монастыря Святой Екатерины. Томас упал – или его столкнули с утесов на Синайской горе. Ясно, кто с ним расправился. Сатана. Он настигает нас по одному. Знает все про нас – как мы живем, где можем прятаться. Мы его изучали, а он, тварь, изучал нас.
Только теперь де л'Орме понял, о чем толкует Персивел. Томас – не предатель. Предатель – кто-то другой, кто к нему еще ближе.
– Ты слушаешь? – спросил Персивел.
Де л'Орме прокашлялся.
– Что сделали с телом Томаса?
– То, что там обычно делают монахи. О сохранности они особенно не заботятся. Желают закопать его как можно быстрее. Похороны в среду. Там же, в монастыре. – Персивел помолчал. – Ты не поедешь?
Такие грандиозные планы – и такой ничтожный результат. Де л'Орме уже знал, что ему делать.
– Твоя голова – тебе и решать, – сказал Персивел.
Де л'Орме повесил трубку.
Город Саванна, штат Джорджия
Она проснулась и, лежа в своей постели, грезила о старых временах, когда была молода и у нее не было отбою от кавалеров. Потом от многих осталось несколько. От нескольких – один. В своих грезах она тоже была одинока, но совсем иным одиночеством. Она была болью в сердцах мужчин, памятью, которая никогда не проходит. И ее единственный мужчина никогда не перестанет ее искать, даже если она сама себя потеряет, даже если состарится.
Она открыла глаза; комнату омывал лунный свет. Жесткие полотняные занавески покачивались от слабого ветерка. В траве у крыльца пели сверчки. Окно оказалось открыто. По комнате крутилось и вертелось крошечное яркое пятнышко – светлячок.
– Вера, – раздался из угла мужской голос.
Вера вздрогнула, из рук выпали очки. Грабитель, подумала она. Грабитель, который знает ее имя? И произнес его так грустно.
– Кто это? – спросила она.
– Я смотрел, как ты спишь, – произнес он, – и видел маленькую девочку, которую, наверное, очень любил отец.
Он ее убьет. В ласковом голосе Вера чувствовала решимость.
В лунном свете возникла какая-то тень. Кресло, лишившись груза, скрипнуло и покачнулось; человек шагнул вперед.
– Кто вы? – спросила Вера.
– Разве Персивел тебе не звонил?
– Звонил.
– И не сказал тебе?
– Что именно?
– Кто я.
На Веру опустилась зимняя стужа.
Персивел звонил ей вчера, но она оборвала его невнятные пророчества. Небо рушится – вот и все, что она смогла понять из его бессвязных слов. И разумеется, излитый им параноидальный поток предостережений и советов привел к тому, чего не смог добиться Томас: Вера окончательно убедилась – их поиск Зла сам по себе зло. Ее потрясла мысль, что этот поиск был самопорожденным, навеянным не чем иным, как их собственными измышлениями. Многие месяцы он питался сам собой – предсказаниями, разгадками, иллюзорными знаниями, а теперь принялся за исследователей. Как и предупреждал Томас, затея стала опасной. Врагами оказались не тираны, не посягатели, не разные там куперы и не мифический Сатана. Враг – их собственное воспаленное воображение.
Вера не стала разговаривать с Персивелом, повесила трубку. И не один раз – он продолжал названивать, пугал, вещал что-то невразумительное, ни дать ни взять – представитель победившего Севера, сгоняющий плантатора с насиженного места. «Никуда не поеду!» – сказала она. А Персивел, оказывается, был прав.
Инвалидное кресло стояло рядом с ночным столиком. Вера не стала просить ночного гостя о пощаде. Не спросила, как он намерен исполнить задуманное, станет ли ее мучить. Может, он сделает все быстро, по-деловому. «Итак, ты все же умрешь в своей постели», – сказала она себе.
– А песни он тебе пел?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173