Трудно мне будет язык за зубами удержать, за один сундук-то. А за два — постараюсь.Сказал сие Фридрих да на ювелира так глянул, что тот взор потупил.И понял тут купец, что деться-то ему некуда, сам он с палашом на большую дорогу не пойдет, а иных верных рубак, кроме Фридриха с ватагой его, ему на Руси, сколь ни ищи — не сыскать. Нуда он своего не упустит, как надобно будет оценивать да сбывать каменья самоцветные, в коих Фридрих ничего не смыслит. Там-то они с ним и поквитаются!..— Будь по-твоему!На том они и порешили, по рукам ударив, да после того в разные стороны разошлись... Глава 14 А ведь было дурное предзнаменование — было!Стал Мишель-Герхард фон Штольц утром бриться, а зеркало, что пред ним висело, вдруг само собой треснуло — будто паучья паутина по нему расползлась, а в середке лицо его отразилось.Подумал он еще — как будто муха в тенетах.Подумал — да забыл...И после все не заладилось — на кухне чай себе на колени горячий пролил, часы куда-то потерял...— Ты что такой хмурый? — пожалела его Светлана. — Сходил бы на улицу, развеялся.— Пожалуй, пойду прогуляюсь.— Тогда, если все равно гулять, прогуляйся до магазина, купи хлеба, сахара килограммов пять, картошки, мяса, овощей... заодно мусор из ведра вынеси, за телефон заплати и...Вот всегда так — вначале вздохи, ахи, уверения в вечной любви, а после — авоська и ближайшая булочная.— Ладно, зайду...— И вынеси!— И вынесу...— И не забудь заплатить!— Не забуду...Вот идет себе ничем, кроме десятитысячедолларового костюма и пятитысячедолларовых ботинок, не примечательный прохожий Мишель-Герхард фон Штольц, гуляет с пятью килограммами сахара, полуцентнером картошки и овощей и еще с шестью или семью пакетами, никому не мешает, никого не трогает, ни к кому не задирается, а тут — на тебе!.. Вдруг, ни с того ни с сего, бросается к нему, как к родному, незнакомец, да, два раза вкруг обежав, в лицо ему заглядывает и, молитвенно руки сложив, причитает на ходу:— Ай беда, беда!Беда?.. С кем беда? — оглянулся по сторонам Мишель-Герхард фон Штольц, никакой такой беды не заметив.— Ой худо-худо! — все стенает незнакомец...Которого никак не признает Мишель-Герхард фон Штольц, хоть в упор на него глядит!..— Вам что — худо? — участливо спросил он.— Да не мне — вам, — вздохнул в ответ тот. — Не знаете вы, что творите, пребывая в счастливом неведении, хоть рок витает над головой вашей...Неуютно стало Мишелю-Герхарду фон Штольцу, будто три подряд черных кошки ему дорогу перебежали.— Шел бы ты, дядя, отсюда подобру-поздорову! — ласково попросил он.Да только тот его не послушал!— Отдай, что имеешь и что тебе не принадлежит, и тем избежишь великих несчастий, что падут на голову твою, подобно мечу карающему, — все бормотал незнакомец, делая какие-то странные знаки.Что отдать?— На — картошку, бери, — предложил, от щедрот своих, Мишель-Герхард фон Штольц.— Зря вы так, — расстроился незнакомец. — Не о себе радею я — о вас!И взгляд у него стал безумен и страстен.— Послушайте меня, — ухватил он собеседника за рукав роскошного белого костюма, комкая безукоризненно выглаженную материю ценой тысяча долларов за метр. — Вы не ведаете, какие силы обратили против себя.— Ступайте, пожалуйста, вон! — повторил Мишель-Герхард фон Штольц, переживая за костюм, на котором могли остаться пальцы, и не имея возможности проучить наглеца, потому что руки его были заняты сумками.— Неужели вы не боитесь? — удивился незнакомец.— Не боюсь, — заверил его Мишель-Герхард фон Штольц. — Я вообще не из пугливых и ничего не боюсь — ни бога, ни черта!— Замолчите! — в страхе замахал руками незнакомец. — Он же может услышать!— Кто он? — переходя на шепот, спросил Мишель-Герхард фон Штольц.— Он! — ткнул незнакомец пальцем вверх.Мишель-Герхард фон Штольц задрал голову — в небе собирались облака и летел одинокий самолет.Хм...— Он все слышит и все обо всех знает!Сумасшедший какой-то — не иначе как из психушки сбежал!— Отдайте, что имеете, дабы избежать несчастий, что крадутся за вами по пятам.Мишель-Герхард фон Штольц инстинктивно оглянулся.И никого, кто бы крался по его пятам, не увидел.— Послушайте, — проникновенно сказал он. — Ступайте, куда шли!И попытался аккуратно выдернуть из его сжатых пальцев пиджак.— Поймите, не о вас одном речь, от вашего понимания и доброй воли зависит судьба целого народа!Час от часу не легче!— Всего или, может быть, все-таки половины? — спросил Мишель-Герхард фон Штольц. — Хорошо бы, если лучшей.— Всего, — грустно повторил незнакомец. — Не здесь, далеко. Вы лишили их счастья.— Я?.. Целый народ?— Да, — печально подтвердил незнакомец и даже не улыбнулся. — Они бедствуют, и их беды множатся, ибо их несчастий никто не видит, они вопиют, но к их страданиям глухи, ибо никто их не слышит...— Простите, это я лишил их глаз? Всех... — скромно спросил Мишель-Герхард фон Штольц.— Вы, — грустно кивнул незнакомец. Что было уже даже и не смешно.— А землетрясение в Южной Америке — это тоже я?— Не знаю. Если вы там ничего не брали, то тогда — нет.Бред... Психа... Сбежавшего из Кащенко... И отчего-то признавшего в нем ровню.— Послушайте, любезнейший, — примирительно сказал Мишель-Герхард фон Штольц, — я знаю одно чудное место, где обитают ангелы в белых халатах, — они вам помогут. И заодно всему вашему народу. Идемте, я вас провожу.— Вы не понимаете! — в отчаянии ломая руки вскричал незнакомец! — Вы обладаете тем, цены чего вы не знаете, и, лишь вернув то, что вы имеете, вы сможете познать истинные масштабы своего обретения!— Что я имею, чего не знаю, но отчего-то должен вернуть? — напрямую спросил Мишель-Герхард фон Штольц. — Ответьте же, Христа ради!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64