И, крепче обняв ее, он увлек ее в вихре вальса, ритм которого стал вдвое быс
трее. У Мелани немного кружилась голова. Она не могла не думать о том, что о
н сказал ей. И почему он сказал: «она радуется вместе с вами»? Разве не «с на
ми» было бы естественнее?
Она быстро отогнала от себя эти мысли. Если бы она анализировала все слов
а Франсиса, ее помолвка стала бы адом. Может, лучше поверить Жоанне, котора
я только что сказала, обняв ее:
Ц Как тебе повезло! В Париже кет ни одной девушки, которая бы тебе не поза
видовала! Сегодня вечером ты похожа на принцессу.
На принцессу? А не был ли этот бал балом Золушки, и не сыграл ли дедушка рол
ь феи-крестной матери?
Это впечатление еще больше укрепилось, когда, возвратившись домой, Альби
на Депре-Мартель, урожденная Пошон де ля Крез, сказала своей дочери, как т
олько они переступили порог и даже еще не сняли манто:
Ц Ты не можешь хранить эти жемчуга у себя. Ты мне их отдашь, и я их положу в
мой ларец! Это очень дорогое украшение, чтобы оно оставалось в руках ребе
нка.
Она, наверное, давно приготовила эту фразу, так как проговорила ее с такой
поспешностью, что даже вздохнула с облегчением. Но Мелани не желала, чтоб
ы ее раздели таким образом.
Ц Нет, мама! Если дедушка позволил мне уйти с этими жемчугами, значит, я сп
особна их хранить…
Ц Это еще что! Он думал, конечно, что ты мне их передашь.
Ц Дедушка не удовлетворяется тем, что думает: он умеет очень хорошо выра
жать свои мысля. Я свои жемчуга буду хранить сама. Я хорошо знаю, куда их по
ложить.
Ц Это ребячество, Мелани! Подобные драгоценности…
Ц Бесполезно настаивать. А почему вы тогда не просите доверить вам мое о
бручальное кольцо? Оно тоже дорогое и историческое: его король Людовик XV п
одарил одной из прабабушек Франсиса, и все маркизы де Варенн его носили. П
озвольте мне теперь уйти, ибо я немного устала. Я вам желаю спокойной ночи!

Поджимаясь по широкой лестнице вместе с Фройлейн, Мелани видела свою мат
ь: она стояла посреди холла, сняв манто и бросив его прямо на пол, и теперь о
но валялось у ее ног, и следила глазами за своей дочерью, с трудом сдержива
я гнев.
На следующий день дом «Лашом», находящийся на улице Руаяль, послал для Ме
лани свой первый букет по поводу ее обручения: очаровательную романтиче
скую композицию из шток-роз и незабудок, который вызвал у Фройлейн носта
льгию. Мелани поставила его на письменный стол, предварительно поцелова
в раз десять. Можно ли было быть счастливее?
Через неделю Тимоти Депре-Мартель, который поехал в Цюрих, бесследно исч
ез. На швейцарской таможне, при пересечении границы, смогли лишь констат
ировать, что купе в спальном вагоне было пусто, что все было в полном поряд
ке… и что его не смогли найти. В течение нескольких следующих недель совм
естные усилия французской и швейцарской полиции оказались неэффективн
ыми, хотя уже известный ученый Альфонс Бертийон, который изобрел уголовн
ую антропометрию и отпечатки пальцев, прочесал все купе самым тщательны
м образом.
Газеты наперебой писали об этом событии, и в салонах кипели страсти, там ж
дали с нетерпением «Фигаро», «Голуа», «Энтранзижан», «Матен», «Ля Круа», «
Солей», и особенно «Пти Паризьен», хроникеры и репортеры которого демонс
трировали блестящее воображение. Говорили, что финансист был тайно посл
ан президентом Лубе для получения займа у швейцарских банков. Поэтому за
говорили об анархистах, о русских нигилистах Ц сам Господь не знает поч
ему, Ц о социалистах, даже о секретных иностранных обществах, враждебны
х Франции, во главе которых представляли себе молчаливых китайцев, посла
нных старой императрицей Цы Си, всегда только и помышлявшей о мести.
Девочку было жалко: она сидела в своей комнате, где позволяла находиться
только Фройлейн, часами перед окном на низком маленьком кресле с широко
раскрытыми глазами, положив локти на колени, а лицо зажав в ладони, и тихо
плакала, не говоря ни слова. Ночью она не спала, а утром ее подушка и волосы
были мокрыми от слез.
Испуганная этой прострацией, Фройлейн решила вызвать врача. Он предписа
л снотворное и легкую пишу, но питательную: гоголь-моголь, мед, фруктовые
соки, которые преданная гувернантка заставляла ее съедать ложку за ложк
ой, как будто она была маленьким ребенком. Когда этот кризис прошел, девоч
ка стала немного поправляться. Она стала задавать вопросы.
Ей говорили, что поиски продолжаются, что ее дядя Юбер объехал всю Швейца
рию, пытаясь найти след, но он не был человеком упорным.
Альбина и ее будущий зять решили, что надо поторопить события, и через чет
ыре месяца, несмотря на протест Оливье Дербле, который уверял, что его пат
рон жив, и старался, чтобы его воля была соблюдена, объявили о желании отпр
аздновать свадьбу, доказывая, что они соблюдают интересы Мелани.
Идея принадлежала Франсису, и ему было нетрудно подсказать ее мадам Депр
е-Мартель. Этой даме, голова которой напоминала птичью голову, невыносим
а была мысль, что в ее семье нет мужчины, Юбер, конечно, был не в счет. Она и ее
дочь нуждались в сильном мужчине, способном их поддержать и оберегать. И
однажды вечером она пришла объяснить это Мелани.
Девочка плакала и колебалась, ибо, как ей казалось, это означало забыть де
да, не выполнить его волю, но, в конце концов, согласилась. Никогда она боль
ше не увидит своего деда!.. Тогда, вопреки увещеваниям Оливье Дербле, котор
ый часами старался убедить ее еще немного подождать, она согласилась с м
атерью. Зачем ей слушать доводы простого служащего, даже такого ранга, ка
к он, когда сердце ей подсказывало, что один Франсис способен был дать люб
овь, в которой она так нуждалась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104