..
- Я только что от Кори, - раздался голос Воорсангера. - Он все еще
спит, и Джон сказал, что сон его продлится еще шесть-семь часов. Я
полагаю, это благо для всех нас, не так ли?
- Это, скорее, благо для него, - устало откликнулась Флейшер. - Я не
знаю, что он может изменить.
- Ну... Он скорее всего... не станет столь энергично, как прежде,
возражать против нашего возвращения, когда обнаружит, что дело сделано.
- Он может возражать, сколько хочет, - твердо сказала Флейшер. -
Командир корабля - я. Я приняла решение вернуться, и ничто не заставит
меня изменить его.
"И слава Богу!" - Никлин с симпатией взглянул на пилота. Флейшер
большей частью хранила молчание, не давая волю все нарастающему
раздражению. Никлин хорошо понимал ее состояние. Она была настоящим
профессионалом, но каким-то непостижимым образом позволила религиозной
стороне своей натуры одержать верх над разумом, забыв о том, что оказалась
в компании идиотов. И сейчас ей стало ясно, что за слепую веру в Кори
Монтейна придется заплатить очень большую цену, быть может, даже жизнью
многих людей. И осознание этого факта выводило Флейшер из равновесия.
"У Газообразного Позвоночного есть отличный шанс обратить в свою веру
еще одного. - Никлин с наслаждением вдохнул аромат бренди. - Посмотрим,
что будет дальше".
- Господь в конце концов все разрешит. - В словах Воорсангера
слышался упрек. - Но в любом случае, мне гораздо лучше от одной лишь
мысли, что мы возвращаемся.
- Возможно, мне тоже стало бы легче, если бы мы действительно
возвращались.
- Но ведь вы давным-давно повернули корабль! - Воорсангер ткнул в
экран, где сияло солнце в окружении фантастической свиты планет. Ведь
указано же, ноль градусов. Значит камера смотрит прямо вперед, разве не
так?
Никлин улыбнулся про себя, сделав маленький глоток бренди. Он хотел
растянуть наслаждение драгоценной влагой. Воорсангер, без сомнения, умел
обращаться с цифрами и бухгалтерскими книгами, но, очевидно, никогда не
задумывался, суммируя занесенные в вахтенный журнал энергетические затраты
"Тары".
- Да, я развернула корабль, - несколько нетерпеливо ответила Флейшер,
- но мы ускорялись почти тридцать часов, удаляясь от солнца со скоростью
свыше трехсот двадцати километров в секунду. Сейчас корабль направлен в
сторону солнца, и вам кажется, что он туда и движется, но на самом деле он
все еще летит назад. Мы пытаемся погасить скорость, но поскольку в нашем
распоряжении теперь лишь один двигатель, нам потребуется шестьдесят часов,
чтобы остановиться, и за это время мы удалимся еще на пятьдесят миллионов
километров. Только тогда мы начнем двигаться вперед, к границе планетного
облака. И обратная дорога займет еще больше времени.
- Понятно, - угрюмо сказал Воорсангер. - Я полагал, что мы уже совсем
скоро сможем начать поиски... Через пару дней...
Флейшер покачала головой.
- Восемь дней минимум. И то, если все будет в порядке, а в
сложившихся обстоятельствах это крайне смелое предположение.
- Полагаю, мы все это понимаем. - Воорсангер мрачно взглянул на
Никлина. - Я предупреждал Кори, что не следует доверяться этим пропойцам.
- О мертвых не следует говорить дурно. - Голос Никлина был полон
благочестия и смирения.
- Когда я сказал "пропойцы", я имел в виду и вас, хотя, должен
признать, приятель ваш был похлеще. Всякий раз, когда я встречал Хепворта,
от него так и разило алкоголем. Неудивительно, что он плохо выполнял свою
работу.
- Пьянство не имеет к этому никакого отношения. Скотт мог наломать
еще больше дров, когда был совершенно трезв. У него были прирожденные
способности к этому делу.
"Отличная эпитафия", - добавил Никлин про себя, гадая, когда его,
наконец, настигнет эмоциональный удар, связанный со смертью Хепворта.
Слишком много времени они провели вместе, прячась дождливыми ночами в
укромных уголках корабля, слишком многое было сказано друг другу. Боль
должна была затаиться где-то в глубине его существа. Она лежала там,
словно вклад в банке, накапливая проценты. Скоро она одарит его своими
миллионами.
- Шутки в сторону. - Воорсангер зло посмотрел на него. - Они не
изменят того факта, что Хепворт поставил под угрозу жизни десятков мужчин,
женщин и детей.
- Скотт был хорошим человеком, - ответил упрямо Никлин.
Он знал, что с этим утверждением нелегко согласиться, и большинство
людей, знавших физика, не найдут, сколько бы они ни искали, подтверждений
тому.
- Скотт был ископаемым, сохранившимся с доисторических времен мужским
шовинистом, - вмешалась Меган Флейшер, голос ее звучал столь обыденно, что
Никлин, несмотря на усталость и небольшое опьянение, сразу же понял - она
собирается сказать что-то очень важное. - Но вот это просто кричит в его
пользу, - пилот указала на панель компьютера. - Он оказался абсолютно прав
- планеты исчезают, облако стало редеть.
- Вот видите! - Никлин уже собирался отпустить реплику по поводу силы
воображения Скотта Хепворта, когда до него дошло. - Если Скотт прав, то
облако должно исчезнуть совсем.
- Возможно. Даже крайне вероятно.
- Вы можете сказать, сколько времени это займет?
- Нет. - Флейшер сохраняла хладнокровие настоящего профессионала. - Я
не знаю, можно ли опираться на данные, полученные с одного участка, и,
кроме того, у меня есть подозрение, что компьютер несколько ошибается
из-за того, что точки движутся, перекрывая друг друга, и уменьшает их
истинное число.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92