каждый по очереди брал ее в руки, отпивал глоток вина и декламировал трехстишие, которое должно было перекликаться со строчками предыдущего поэта, иметь связь с классическим стихотворением и содержать в себе что-то новое. Нисима также получила приглашение, однако, увидев среди участников состязания принца Вакаро, вежливо отказалась. Кроме того, сейчас ее голова была занята другими мыслями, и она чувствовала, что не готова поддержать свою репутацию талантливой поэтессы. Этим вечером приглушенный свет фонариков не вызвал у нее прилива чувств.
Она уже собиралась спуститься к гостям, когда вдруг у нее над ухом зазвучал мужской голос:
Ветер бьет
В твои сёдзи —
Он ищет тепла и света.
Зима уступает дорогу
Весне.
— Спасибо вам за цветок синты, княжна Нисима.
— Не стоит благодарности, генерал.
Ветер царапает сёдзи,
И лампа моя мигает.
Боюсь я остаться
Без света.
Она ощущала его присутствие. Он стоял позади нее, как тигр в ночи. Дыхание княжны стало прерывистым, а спина напряглась, вот-вот ожидая прикосновения.
— Если память мне не изменяет, однажды мы говорили о благодарности, — промолвил он.
Нисима уже хотела обернуться к нему, но после этих слов замерла на месте.
— Полагаю, в разных кругах существуют разные понятия о благодарности, генерал Катта.
— О, простите. Я не имел в виду то, о чем вы подумали. Это я испытывал и продолжаю испытывать к вам глубокую благодарность. — Яку Катта сделал паузу, точно прислушиваясь, а затем шепнул: — У меня есть сведения, полезные для тех, в чьем саду растет синта.
Княжна кивнула, по-прежнему глядя вниз, на праздничную суету.
— Осмелюсь попросить вас выйти со мной на балкон, княжна Нисима. Мне нужно сказать вам два слова. — Генерал шагнул к открытым сёдзи.
Она еще немного постояла, собираясь с духом, убедилась, что на нее никто не смотрит, повернулась и вышла на балкон, освещенный слабым сиянием тонкого полумесяца. Ночной воздух был прохладным, ветер гнал по небу пухлые облака, закрывавшие то созвездие Носильщика, то восковой серп луны.
Больше никто из гостей не решился выйти на балкон — либо из-за ночного холода, либо из-за того, что развлечений хватало и во дворце.
— Прошу сюда, моя госпожа, — слева из темноты донесся голос Яку Катты, и Нисима различила смутную тень высокого человека в форме императорской стражи. Она последовала за ним.
Несколько ступеней в конце балкона вели на другой балкон — узкий и закрытый, явно примыкавший к личным покоям. Здесь Яку остановился. Он опустился на травяные циновки, и полы его парадной формы веером легли вокруг. В лунном свете Нисима видела четко очерченные контуры его лица, ниспадающие усы, стальной блеск серых глаз. Она села рядом с ним на мягкие циновки.
— Ваше доверие — большая честь для меня, госпожа Нисима.
Сёдзи раскрылись.
Свет лампы так ярок —
Согреет он даже ночь.
— Генерал, вы, кажется, говорили, что у вас есть сведения, которые могут пригодиться моему Дому?
Черный Тигр, удивленный такой холодностью, кивнул.
— Да, госпожа. Сведения очень деликатного характера.
Он вдруг поднялся, подошел к сёдзи, раздвинул их и осторожно заглянул внутрь. Удовлетворенный результатом, жестом пригласил княжну следовать за ним. Она заколебалась, затем встала и вошла в комнату. Яку не стал задвигать ширму; они сели недалеко от дверного проема, в лучах ущербной луны.
— У меня есть информация о планах, касающихся вашего отчима, госпожа Нисима. Я искренне сожалею, что не мог сообщить ее вам раньше. — Яку умолк, ожидая реакции княжны. Она не произнесла ни слова. — Я не знаю всех подробностей, но суть в том, что против вашего отчима замышляется заговор, зачинщики которого находятся в непосредственной близости к Трону Дракона.
Нисима по-прежнему молчала.
— Я сильно рискую, передавая вам эти сведения. Надеюсь, вы усматриваете доказательство моей преданности. — Яку Катта проговорил это с трудом, как человек, не привыкший искать чьего-то расположения.
Нисима достала из рукава веер, но не раскрыла его, а принялась слегка постукивать им по ладони.
— Ваши сведения едва ли можно считать новостью, генерал Катта. Знаете ли вы что-то еще?
Черный Тигр замешкался с ответом, и княжна Нисима спрятала усмешку. «О, мой прекрасный воин, — подумала она, — ты и вправду считаешь меня такой дурочкой? Я что, должна из благодарности броситься в твои объятия?»
— Кое-что я слыхал, но это еще нужно проверить. Я не хотел бы сообщать вам неверную информацию.
— Я должна известить моего отца, хотя он наверняка уже добрался до Сэй.
Последняя теплая ночь.
Осень медлит с прощаньем.
Нежные всходы
Гнутся от ветра.
— Зимний холод опасен и для цветов синты, Катта-сум. Для меня это очень важно, поэтому я благодарю вас за помощь.
Генерал низко опустил голову, почти коснувшись лбом циновки, а когда выпрямил спину, то оказался совсем близко от княжны. Он склонился к ней, и она ответила на его поцелуй, сама не зная почему. Яку потянулся к ней, однако она легко отстранилась, и прежде чем он понял, что произошло, вскочила на ноги и оказалась у дверей. На секунду задержавшись, девушка проговорила своим бархатистым волнующим голосом:
— Мы не можем позволить себе чрезмерную опеку, Катта-сум, и вы знаете это не хуже меня, хотя позднее мы еще обязательно обсудим, как уберечь цветы синты от холода.
Нисима выскользнула на балкон и спустилась по лестнице, трепеща от волнения. Вопросы так и роились в ее голове. Возможно ли, чтобы Яку Катта встал на сторону Сёнто? Вот так поворот!
Княжна Нисима вернулась к гостям и легко выиграла поэтический конкурс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157