-
Хонакура сердито взглянул на него. Меня обвиняют в том, что это я дал его
вам, светлейший Шонсу!
Теперь образ мыслей Тарру становится понятным.
Хонакура невесело рассмеялся и опять протянул Вэлли тарелку с двумя
оставшимися пирожными.
- Не теряйте веры, светлейший! Боги не избирают дураков! Вы
что-нибудь придумаете. Но теперь ваша очередь! Расскажите мне о вашем
заоблачном мире.
И весь остаток утра Вэлли просидел, скорчившись на табурете, и
рассказывал Хонакуре о планете Земля - об Иисусе и Магомете, о Моисее и
Будде, о Зевсе и Торе, об Астарте и всех остальных. Старик слушал с
ненасытной жадностью.

В тот день Вэлли провел разведку. В сопровождении точно так же
хромающего Нанджи - вдвоем они напоминали жертв какой-то ужасной
катастрофы - он опять осмотрел все владения храма.
В некоторых местах Реку можно было перейти вброд, в некоторых других
- взобраться на утес, но то и другое сразу никак не получается. Вниз по
течению есть глубокие водовороты, так что о переправе на лодке или на
плоту и мечтать не приходится. Вэлли уже знал, что этот каньон
предназначен для защиты сокровищ Богини, и ничему не удивлялся.
Высокая стена обрывалась, как и говорил Нанджи, в воде - быстрой,
глубокой и бурной воде. Обойти вокруг нельзя.
Некоторое время Вэлли стоял около ворот, наблюдая, как приходят и
уходят паломники. Среди них часто попадались торговцы, ремесленники; шли и
рабы с тележками. У входа в храм всегда много народа, теперь на страже
здесь стоят восемь человек, из них трое - четвертого ранга. Однажды он уже
прошел мимо них незамеченным, но чудеса никогда не совершаются по
требованию.
Работа в конюшне заключалась в том, что плотники поставили новые
тяжелые двери с маленькими окошечками, забранными прутьями. Воин шестого
ранга должен знать почти все сутры, и Тарру был хорошо знаком с теми,
которые касались фортификационных сооружений.
В храме очень хорошо живется. Но теперь для светлейшего Шонсу это
место стало весьма комфортабельной тюрьмой. Сколько еще времени Тарру
позволит ему отдыхать здесь? Когда он двинет вперед свою армию?

К вечеру Нанджи почувствовал себя лучше. Он даже почти пришел в свое
обычное приподнятое расположение духа. Вэлли сообщил ему, что вечером ему
предстоит выполнять обязанности секретаря - прозвучало это как "глашатай",
- и они отправились на женскую половину за Джа.
Она в смущении остановилась у порога, чтобы они полюбовались ее
платьем. Для Вэлли это не составило труда. В Париже бы оно, конечно, не
прошло; все формы оно подчеркивало чересчур вульгарно, но с другой стороны
голая грудь, меч, ремни - все это тоже имеет свои возбуждающие элементы,
так что сейчас они находятся в равном положении. Джа выбрала шелк цвета
морской волны, такой прозрачный, что казалось, он может растаять как дым,
и сшила обыкновенный узкий наряд, который не скрывал ни одной линии ее
восхитительной фигуры. Передний вырез опускался до самой талии, сквозь
прозрачную ткань просвечивали соски; их вид возбуждал Вэлли сейчас гораздо
сильнее, чем вчерашняя бахрома и яркая краска.
Стоило Джа сделать несколько шагов, и сзади в разрезе показалось
атласное совершенство ее ног. Нанджи раскрыл от удивления рот и издал
низкий рычащий звук, видимо, местный эквивалент восторженного
присвистывания. Потом он с тревогой взглянул на своего повелителя.
Вэлли только усмехнулся в его сторону, не в силах отвести глаз от
своей рабыни.
- Если ты сможешь ограничиться разглядыванием, - сказал он, - я не
стану вытряхивать из тебя внутренности.
Он решил, что Джа совершила свое собственное чудо, о чем и сообщил ей
между поцелуями, а она засияла от удовольствия, довольная тем, что
доставила радость своему господину.
Нанджи повел их в то место, которое здесь называлось салоном, в
вечерний центр развлечений при казармах. В вестибюле древний однорукий
слуга охранял ряд мечей. Нанджи послушно вынул свой и передал ему. Вэлли
только удивленно поднял бровь: ему вовсе не хотелось, чтобы Тарру получил
награду совсем без борьбы. Слуга вежливо улыбнулся и с поклоном пропустил
его вперед.
Ни на один салон, когда-либо виденный Вэлли, этот не походил. Здесь
было всего понемножку - бар, танцевальный зал, ресторан, клуб,
великосветский салон и бордель. Все это находилось под открытым небом, на
террасе стояли столики, а вдоль балюстрады горело множество факелов.
Музыканты извлекали из своих инструментов какие-то странные воющие звуки,
а молодежь топталась и прыгала на танцевальной площадке. У ограды
собрались молодые мужчины, они пили, разговаривали, смеялись и ссорились.
Для столь иерархического, строго организованного общества, местная
ночная жизнь казалась на удивление свободной. Правда, на верхний балкон
допускались только люди высокого ранга и их гости - Нанджи как раз
подходил под эту категорию - но это было, пожалуй, единственным
ограничением. Каждый шел, куда хотел. Здесь были мужчины со своими женами,
рабынями или просто казарменными женщинами, они ели, пили, разговаривали и
танцевали. Воины понимали, что ногам нужна нагрузка, танцевать они любили
и умели. За еду, питье и женщин надо было платить, возможно, таким
способом сдерживали необузданные порывы молодежи, но прислужник любезно
сообщил Вэлли, что для гостей все эти услуги предоставляются бесплатно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109