Ввиду конечной цели -
необходимости выиграть войну - все, что гибло по пути,
не должно было препятствовать моей деятельности и долж-
но было считаться неимеющим значения>.

Как видим, позиция Гесса в отношении массового унич-
тожения людей, непосредственным исполнителем которого
он стал, была ясно определена, и представление о правиль-
ности этой позиции относительно конечной цели - выиг-
рать войну - не вызывало в нем ни малейшего сомнения.

К зрелищу ужасов он привык уже с 14 года жизни
настолько, что достаточно быстро адаптировался к повсед-
невным освенцимским <зрелищам>. Он был привычен к
ним настолько, что не видел их. Он узнал о них, как он
пишет, лишь во время своего процесса.

О цыганах пишет с большой симпатией, и приказ Гим-
млера об их уничтожении был ему неприятен, но приказ
есть приказ. <Врачи согласно приказу рейхсфюрера СС
должны были ликвидировать деликатным способом боль-
ных, а особенно детей. Они [цыгане] питали такое дове-
рие к врачам. Нет ничего более тяжелого, нежели необхо-
димость выполнить эту задачу с холодным сердцем, без
жалости, без сочувствия>.

К евреям не питал симпатии, но, как он утверждал, не
испытывал к ним и чувства ненависти. <Хотел бы еще
отметить, что лично я никогда не чувствовал ненависти к
евреям. Считал их, правда, врагами своего народа, но
именно потому полагал, что их надлежит трактовать на
равных с другими узниками и так же с ними поступать.
Чувство ненависти вообще мне чуждо>.

Ликвидацию евреев он считал своим величайшим граж-
данским долгом, ибо такой приказ он получил от Гиммлера
летом 1941 г. В разговоре с глазу на глаз рейхсфюрер
летом 1941 г. сказал ему:

<Фюрер потребовал окончательного решения еврей-
ского вопроса. Мы, СС, должны выполнить этот приказ.

68

Сначала я намеревался поручить это задание одному из
высших офицеров СС, но отказался от этого намерения,
желая избежать трудностей разграничения компетенции.
(Таким достаточно простым способом Гиммлер польстил
самолюбию Гесса.] Теперь доверяю вам выполнение это-
го задания. Это - дело сложное и тяжелое, требующее
полного посвящения себя, невзирая па трудности> (стало
быть, дело как бы созданное специально для Гесса, ибо он
признавал только дела <трудные и требующие полного
посвящения>; па алтарь долга положил бы себя в качест-
ве жертвы). Гиммлер говорил дальше: <Этот приказ вы
должны сохранять в тайне, даже от своих подчиненных>.

Гесс, стало быть, допускается к высшей служебной тай-
не: благодаря этому заданию он поднялся высоко над
своими непосредственными начальниками.

В трех последних фразах Гиммлер кратко обосповыва-
ет целесообразность экстерминациоппой акции: <Евреи -
вечные враги немецкого народа и должны быть уничтоже-
ны. Все евреи, которые попадут в наши руки, будут во время
этой войны без исключения ликвидированы. Если сейчас
нам не удастся уничтожить биологические силы еврейства,
то когда-нибудь евреи уничтожат немецкий народ>.

Если бы эти три фразы поместить в учебнике психиат-
рии, они могли бы великолепно иллюстрировать механизм
параноидной проекции. <Ненавижу евреев> вытесняется и
замещается обвинением <евреи ненавидят меня>, <являют-
ся извечными врагами немецкого народа>. <Я тебя нена-
вижу> трансформируется в <ты меня ненавидишь>, <хо-
чешь меня уничтожить>, <стало быть, чтобы защитить себя,
я должен тебя уничтожить>; <если сейчас нам не удастся
уничтожить еврейство, то когда-нибудь евреи уничтожат
немецкий народ>.

Если приведенные высказывания Гиммлера были в
определенном смысле репрезентативными для способа
мышления немецкого народа в тридцатые и сороковые
годы, то соответственно психиатрическим критериям
можно бы думать о коллективной бредовой установке.

У нас нет оснований допускать, что Гесс мыслил иначе,
чем такой высокий начальник как рейхсфюрер СС. Сжи-
гая миллионы евреев, он, вероятно, имел чувство хорошо
выполненного долга, и, как упоминалось, радовался, что бла-
годаря введению циклона акция протекала эффективнее.
Огорчался, напротив, когда ему приказывали часть евреев
предназначать для работы на военном производстве, так
как это нарушало его порядок - <чистоту работы>.

<Ввиду того, что рейхсфюрер СС,- пишет Гесс,-
требовал все настойчивее, чтобы задействовать больше
узников в военном производстве, приходилось использо-
вать также евреев, которые утратили способность к рабо-
те. Пришел приказ всем евреям, неспособным к работе,
которых можно вылечить в течение шести недель, обеспе-
чить особый уход и питание>. (До того момента всех
евреев, которые становились неспособными к работе, от-
правляли в газовые камеры или умерщвляли посред-
ством укола.) <Этот приказ был издевательством> -
возмущается Гесс. В первый раз он осмеливается возму-
щаться по поводу приказа начальства и обосновывает
далее его абсурдность. Его безграничная доселе вера в
мудрость приказов начальства была поколеблена.

Разозлился он также на Гиммлера, который отдавал
противоречивые приказы и ничем не помогал в трудных
лагерных ситуациях. Приведя ряд примеров противоре-
чивых распоряжений Гиммлера, с возмущением пишет о
нем: <Так колебались его взгляды!> Также представлялся
ему вопрос о наказаниях. В одном случае он считал, что
слишком много телесных наказаний; в другой раз утверж-
дал: <Дисциплина в лагерях ослабла, следует ее подтянуть,
наказывать более сурово>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113