И ночью и днем в море волны бежали,
И пена вскипала на бурных валах,
А под Илмарилом росло без печали
То дерево с желтой листвой на ветвях.
О, как в Эльдамаре те листья сверкали
Когда над землей проплывал лунный свет
Исчез Тирион, и те листья пропали,
И только слезинки блестят при луне.
О Лориен! Зимы твои недалеки,
И близок тот голый безлиственный день
Когда унесут голубые потоки
Последние листья - и скроет их тень.
О Лориен! Время тебе не подвластно,
Но все же я долго здесь прожила,
Увял эланор на поляне прекрасной,
Хотя я весну в своей песне звала.
Сейчас моя песня корабль призывает,
Хочу я обратно по морю уплыть.
Но бурное море меня не пускает.
Надежда погибла, и счастью не быть.
Арагорн остановил лодку, когда корабль-лебедь подплыл ближе. Госпожа
кончила песню и приветствовала путников.
- Мы пришли попрощаться с вами, - сказала она, - и передать вам
благословение нашей земли.
- Хотя вы были нашими гостями, - сказал Келеборн, - вы еще не ели с
нами, и мы вас приглашаем на прощальный пир, здесь, у текущих вод, которые
унесут вас далеко от Лориена.
Лебедь медленно подплыл к причалу, и они повернули свои лодки и
последовали за ним. Здесь, на самом конце Эгладила, на зеленой траве, был
устроен прощальный пир, но Фродо ел и пил мало, впитывая только красоту
госпожи и ее голос. Она больше не казалась пугающей, но была полна скрытой
силы. И она казалась ему такой, какой позже изредка люди видели эльфов:
присутствующей здесь, но как бы отдаленной, живым видением того, что давно
унесено течением времени.
После того как они поели, сидя на траве Келеборн снова заговорил об
их путешествии. Подняв руку, он указал на юг, на леса за косой.
- Спустившись по течению, - сказал он, - вы обнаружите, что деревья
редеют, и вскоре окажетесь в голой безлесой местности... Там река течет в
каменных берегах посреди высоких пустошей, заросших вереском, пока наконец
после многих лиг она приходит к высокому острову Тиндрок, который мы
называем Тол Брандир. Здесь она охватывает своими рукавами каменистые
берега острова и с большим шумом падает водопадом Раурос вниз, в Ниндальф,
Ветванг, как вы называете его, на своем языке. Это обширный район
медлительных проток, где течение становится извилистым и делится на много
рукавов. Здесь в реку множеством устьев впадает Чистолесица из Фэнгорна с
запада. У этого места по правую сторону великой реки лежит Рохан. На
дальнем берегу мрачные холмы Эмин Нуила. Ветер дует здесь с востока над
мертвыми болотами и землями Номан к Кирит_Горгор, к черным воротам
Мордора.
Боромир и те, кто захочет с ним идти в Минас Тирит, должны будут
оставить великую реку у Рауроса и пересечь Чистолесицу раньше, чем он
достигнет болот. Но они не должны идти пешком слишком далеко по течению,
не рискуя застрять в лесу Фэнгорн... Это странная земля и сейчас о ней
мало известно. Но Боромир и Арагорн, несомненно не нуждаются в этом
предупреждении.
- Действительно, мы в Минас Тирите слышали о Фэнгорне, - сказал
Боромир. - Но то, что я слышал, казалось мне большей частью бабушкиными
сказками, какие мы рассказываем детям. Все, что лежит к северу от Рохана,
теперь так далеко от нас, что фантазия может свободно блуждать там. В
старину Фэнгорн лежал на границах нашего королевства, но теперь прошло уже
много поколений с тех пор, как кто-то из нас навещал его, чтобы
опровергнуть или подтвердить легенды, дошедшие до нас из отдаленных лет.
Я сам несколько раз бывал в Рохане, но никогда не уходил к северу от
него. Когда я был послан в качестве вестника, я прошел через проход у
отрогов Белых гор и пересек Изен и Грейфлуд на севере. Долгое и
утомительное путешествие. Думаю, я прошел четыреста лиг, и это заняло у
меня несколько месяцев: я потерял лошадь в Тарбаде, переправляясь через
Грейфлуд. После этого путешествия и пути, который я проделал вместе с
товариществом, я не сомневаюсь, что найду путь и через Рохан, и через
Фэнгорн, если потребуется.
- Тогда я не должен больше говорить, - сказал Келеборн. - Но не
пренебрегайте сказаниями, дошедшими к нам из отдаленных годов, часто
случается, что в бабушкиных сказках есть то, что нужно знать мудрецам.
Теперь с травы поднялась Галадриэль и, взяв у одной из своих девушек
чашку, она наполнила ее белым медом, дала Келеборну.
- Время выпить прощальную чашу, - сказала она. - Пей, господин
Галадрима! Пусть ваше сердце не печалится, хотя ночь следует за днем, а
наш вечер близок.
Потом она поднесла каждому путнику чашу и попрощалась. Но когда они
выпили, она велела снова им сесть на траву, для нее и Келеборна были
поставлены стулья. Девушки молча стояли за ней, пока она смотрела на
гостей. Наконец она снова заговорила.
- Мы выпили прощальную чашу, - сказала она, - и тень расставания
легла меж нами. Но прежде чем вы уйдете, я дам вам подарки, которые
господин и госпожа Галадрима предлагают вам в память о Лотлориене.
И она назвала всех по очереди.
- Вот дар Келеборна и Галадриэль предводителю товарищества, - сказала
она Арагорну и дала ему ножны, сделанные в соответствии с его мечом. На
них были изображения цветов и листьев из серебра и золота, а в середине
жемчугом было выложено эльфийскими рунами название Андрил и родословная
этого меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169