- И один из этих коней, должно быть,
родился на рассвете мира. Лошади Девяти не могут соперничать с ним: он
неутомим и быстр, как ветер. Они назвали его Обгоняющим Тень. Днем шкура
его блестит как серебро, ночью подобна тени, и он везде проходит
незаметно. Свет горит в его копытах! Никогда раньше ни один человек не
ездил на нем верхом, но я взял его и приручил, и так быстро он нес меня,
что я достиг Удела, когда Фродо находился в курганах, хотя я выехал из
Рохана в тот же день, что и он из Хоббитона.
Но страх рос во мне. Приехав на север, я услышал новости о всадниках,
и хотя я выигрывал у них день за днем, они все еще были впереди меня. Я
узнал, что они разделились: несколько остались на восточной границе,
недалеко от Неторного Пути, а другие вторглись в Удел с юга. Я приехал в
Хоббитон, но Фродо там уже не было. Я поговорил со старым Скромби. Много
слов, но мало толку. Он говорил главным образом о скором прибытии новых
владельцев Торбы-на-Круче.
"Все меняется, - говорил он, - и меняется к худшему." И это он
повторял много раз.
"Надеюсь, самого плохого вы не увидите", - сказал я ему. Но из его
рассказа я наконец понял, что Фродо оставил Хоббитон менее недели назад и
что в тот же вечер на холм приезжал Черный Всадник. Я поехал оттуда в
страхе. Прибыв в Бакленд, я увидел там смятение, как будто кто-то сунул
палку в муравейник. Дом в Крикхэллоу был пуст, дверь в него открыта, на
пороге лежал плащ Фродо. На некоторое время надежда оставила меня, и я не
стал узнавать новости - они несколько успокоили бы меня. Я отправился по
следу всадников. Путь был труден, потому что они ехали многими путями, а я
был один. Но мне показалось, что один или два из них проехали через
Пригорье. Я тоже отправился туда, к тому же мне нужно было несколько слов
сказать хозяину гостиницы.
Его зовут Наркисс, подумал я. Если отъезд Фродо задержался по его
вине, то я выплавлю из него все сало. Я поджарю старого дурака на
медленном огне. Он ожидал этого и, увидев мое лицо, упал и начал плавиться
на месте.
- Что вы с ним сделали? - в тревоге воскликнул Фродо. - Он был очень
добр к нам и делал все, что мог.
Гэндальф рассмеялся.
- Не бойся! - сказал он. - Я не кусаюсь и очень редко лаю. Я был так
обрадован новостями, которые он сообщил мне, перестав хныкать, что простил
толстяка. Как это случилось, я не мог догадаться, но я узнал, что вы были
в Пригорье накануне ночью и выехали утром вместе с Бродяжником.
"Бродяжник!" - воскликнул я, подпрыгнув от радости.
"Да, сэр, боюсь, что это так, сэр, - ответил Наркисс, не понявший
меня. - Он пробрался к ним, несмотря на все мои предосторожности. И они
взяли его с собой. И они очень странно вели себя все время, пока
находились здесь, очень упрямо, можно сказать."
"Осел! Глупец! Вдвойне дорогой и любимый Лавр! - сказал я. Эта лучшая
новость, услышанная мной с дня середины лета, она дорого стоит. Да будет
пиво твое исключительного качества на протяжении семи лет! Теперь я могу
ночь поспать, я уже забыл, когда я в последний раз спал спокойно."
Я остался там на ночь, размышляя, что могло случиться с всадниками:
по-видимому в Пригорье знали лишь о двоих. Но в эту ночь мы услышали
больше. Пятеро всадников появились с запада, прорвались сквозь ворота и,
как воющий ветер, пронеслись по Пригорью. Пригоряне все еще дрожат от
страха, ожидая конца света. Я выехал до рассвета и поехал за всадниками.
Точно не знаю, но думаю, что произошло следующее. Предводитель
всадников скрывался к югу от Пригорья, в то время как двое из них въехали
в Пригорье, а четверо вторглись в Удел. Потерпев неудачу в Пригорье и в
Крикхэллоу, они вернулись к предводителю с известиями и поэтому на
некоторое время оставили дорогу без охраны. За ней следили только их
шпионы. Предводитель послал нескольких прямо через поля без дороги на
восток, а сам с оставшимися в великом гневе поскакал прямо через Пригорье.
Я, как буря, несся к Заверти и достиг ее на исходе второго дня после
выезда из Пригорья - но всадники были передо мной. Они скакали от меня,
так как чувствовали мой гнев и не осмеливались при свете солнца взглянуть
мне в лицо. Но они окружили меня ночью, и я был осажден на вершине холма,
в старом кольце Амон Сула. Мне пришлось трудно, думаю, с древних времен не
видели на вершине холма такого пламени.
На восходе солнца я ушел от них и поехал на север. Больше я ничего не
мог сделать. Найти тебя, Фродо, в дикой местности было невозможно, к тому
же это было бы глупостью, так как девять следовали за мной по пятам. Я
положился на Арагорна. Я надеялся отвлечь внимание всадников от вас и,
добравшись до Раздола, выслать вам навстречу помощь. Четверо всадников
действительно последовали за мной, но через некоторое время они повернули
и, по-видимому, направились к броду. Это немного помогло вам: ведь только
пятеро нападало на ваш лагерь, а не все девять.
Наконец после долгой и трудной дороги через Хоарвел и болота Эттена я
с севера прибыл сюда. Дорога от Заверти заняла у меня четырнадцать дней: я
не мог ехать верхом среди нагромождений скал, и Обгоняющий Тень выбился из
сил. Я отправил его назад, к хозяину, но между нами завязалась великая
дружба, и если мне понадобится, он прибежит по первому моему зову. Я
прибыл в Раздол всего за три дня до Кольца.
Таков, Фродо, конец моих странствий. И пусть Элронд и остальные
простят мне мой длинный рассказ. Но никогда еще не случалось раньше, чтобы
Гэндальф нарушил обещание и не пришел на условленную встречу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169