Или он тоже не переносит запаха паленого мяса? — подумал Мишель.Но завлаб никакими такими аллергиями не страдал.— Не трогайте его! — сказал он. — Ее!... Займитесь ею!Дегенераты растерянно глядели на своего, похожего на плюшевого Франкенштейна главаря. Даже их закостеневшие в преступлениях сердца в это мгновение дрогнули.— Ее? — удивленно переспросили они.— Да, ее! — повторил приказание главарь.Дегенераты гурьбой пошли к Ольге.— Не смейте трогать даму! — в бессильной ярости заорал Мишель Герхард фон Штольц, извиваясь на трубах. — Идите сюда, возьмите меня, вот он я — здесь!...Дегенераты замерли в нерешительности.— Ну что же вы встали? — в отчаянной решимости вскрикнула Ольга. — Не смейте его мучить, лучше убейте меня! Ну, что же вы?...Растерявшиеся дегенераты обернулись к своему главарю.— Кого бить-то? — спросили они.— Меня!... — крикнул Мишель Герхард фон Штольц.— Меня!... — воскликнула Ольга. — Вы что — не слышите?!И в голосе Ольги прозвучали приказные нотки!— Ее, ее, — кивнул Георгий Маркович.Злодеи обступили Ольгу, робко потянув к ней свои страшные, окровавленные руки.— Сейчас мы сделаем тебе больно! — предупредили они.Ольга в ужасе выпучила глаза.Кто-то, ухватив пальцами блузку, рванул надвое тонкую ткань. Раздался страшный хруст, и из прорехи выскочила белая упругая грудь, отчего злодеи на мгновение зажмурились.— Мерзавец! — истерически вскричала Ольга. — Что ты сделал?! Ты знаешь, сколько стоит эта блузка?!Дегенерат испуганно замотал головой.Все же странные создания женщины, все готовы стерпеть, кроме порчи своих любимых вещей!Что было дальше, Мишель Герхард фон Штольц не видел. Бандиты обступили Ольгу со всех сторон, совершенно закрыв ее своими огромными торсами.Он ничего не видел. Но он слышал!... Чего ему было более чем довольно.— Не трожьте меня! — вскрикивала Ольга. — Не смейте!... Отпустите меня, ублюдки!... Мне больно!...Ей было больно!Мишель, бессильно скрежеща зубами, извивался на трубах, не в силах помочь своей возлюбленной.— Ай! — вскрикивала Ольга.И ее крик болью отзывался в его сердце.— Ой!...И вдруг, не выдержав, Ольга сорвалась на отчаянный визг:— Не надо, нет!... Помогите!...Чем?... Чем он мог помочь ей?!.— Мне больно-о! Больно-о-о-оо!Слышать этот заходящийся, отчаянный крик спокойно было нельзя. Не слышать — невозможно Он даже не имел возможности заткнуть руками уши!— Мишель... Мише-ель!... Мне больно! Помоги мне! Скажи!... Скажи им!... Все!... Мне же бо-о-льно!Злодеи, пыхтя, возились подле несчастной жертвы, отчего крик все нарастал и нарастал!— Скажи-и-им!!Что можно было требовать от слабой женщины — стойкости, на которую не всякий мужчина способен? Как было выдержать ей, маленькой, хрупкой, эти нечеловеческие пытки?Она уже ничего не просила, она уже только кричала:— А-а-а-ааа!— Стойте! — не совладав с собой, крикнул Мишель. — Не трогайте ее! Я скажу!... Я все скажу! Только, бога ради, оставьте ее в покое!Злодеи замерли, обернувшись в сторону Георгия Марковича.Он все верно рассчитал, их главарь, Мишель мог выдержать все, что угодно, — его можно было жечь, резать, ему живому можно было мотать на шомпол кишки, он и тогда бы молчал! Но он не мог перенести страданий, причиняемых близкому человеку. Это было выше его сил!— Ну давай, говори... — играя равнодушие, сказал Георгий Маркович.В последнее перед своим падением мгновение Мишель увидел обращенные в его сторону глаза Ольги, в которых была надежда. Отчаянная надежда.— Все будет хорошо! — прошептал он.Мишель рассказал все.Ну или почти все!Про то, кто он такой есть на самом деле.Про поиски царских сокровищ.Про место, где спрятано колье...Он умолчал лишь о самом-самом главном, о чем не сказал бы ни под какой пыткой. О том, что его знакомство с Ольгой не было случайностью, что это он все подстроил, наняв напавших на нее хулиганов.Его падение состоялось. Он был распят, как Христос, но он не был Христосом...— Ну вот и славно! — радостно потер руки Георгий Маркович. — Сразу бы так!... А вы, сударь, вовсе не такой супермен, каким хотите казаться. Нет!...И, повернувшись к Ольге, сказал:— Благодарю за подсказку. Я бы никогда не додумался пытать вас вместо него!Злодеи-дегенераты расступились, открыв Ольгу.Она стояла на своих ногах, пытаясь прикрыть грудь болтающимися полами разорванной блузки. Ее руки были свободны, с них сняли наручники. Наверное, чтобы удобнее было ломать ей пальцы.Ольга с ненавистью смотрела на своих мучителей и вдруг, изловчишись, одному из них, тому, что был к ней ближе, влепила звонкую пощечину, истерически крикнув:— Зачем ты разорвал мою блузку?!«Вот теперь ее убьют!» — испугался Мишель.И обрадовался — пусть лучше убьют сразу, без мук, мгновенно.Но Ольгу не убили.Она поправила блузку и с ходу влепила еще одну пощечину — другому палачу, который ее стоически стерпел, хотя ладошка отпечаталась на его щеке красным пятном.«Какая же она у меня молодец!» — подумал Мишель.— Ну чего пялитесь, уроды? — сказала Ольга. — Дайте мне какую-нибудь одежду!Кто-то побежал в глубь подвала, принес какой-то пиджак, который Ольга набросила на плечи, зябко ежась.Ну да, конечно, подумал Мишель, теперь им незачем ее пугать, теперь они узнали все, что желали. Теперь можно проявить гуманизм...Но у всякого гуманизма есть какие-то рамки, а этот был безмерным.Подскочивший к Ольге Георгий Маркович, согнувшись в полупоклоне, приложился губами к ее ручке.— Извините, если мы слегка переборщили, — извинился он.И все его дегенераты согласно закивали головами, виновато улыбаясь и шаркая ножками.«Нет, все же не бывает на свете рафинированных злодеев, — в который раз смог убедиться Мишель. — В каждом злодее всегда найдется хоть что-то человеческое!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80