Я понятно говорю?
– Да, совершенно понятно. Вернее, говорили, десять предложений назад. Я просто приехал сюда, чтобы отвезти вас на ленч.
– Спасибо, у меня уже назначена встреча.
– Разумеется. Я пойду вниз вместе с вами.
Он глубоко вздохнул и согласно кивнул.
Когда мы были на стоянке, я сказал:
– Кстати, дама, которая заставила меня вспомнить вас – я говорил...
– Да.
– Она сказала, что является вашим другом. Многие люди претендуют на вашу дружбу, как, например, Гордоны, но они ведь просто знакомые, которые желают греться в лучах отраженного света.
Он не ответил. Трудно поймать на крючок человека, который чувствует себя владельцем поместья. Тобина трудно вывести из равновесия.
– Во всяком случае, она утверждала, что является вашим другом. Вы знаете Эмму Уайтстоун?
Возможно, он чуть замедлил шаг, продолжая идти, и остановился у своей машины.
– Да, мы встречались примерно год назад.
– Вы остались друзьями?
– Почему бы и нет?
– Все мои бывшие жены горят желанием убить меня.
– Такое трудно представить.
Я рассмеялся. Странно, мне этот парень еще нравился, несмотря на то что я подозревал его в убийстве своих друзей. Не поймите меня превратно – если он действительно убийца, я сделаю все возможное, чтобы засадить его в тюрьму. А дальше, как решит штат, отправляя на смерть первого осужденного убийцу. Пока он вел себя вежливо, я отвечал тем же.
Другая странность состояла в том, что с момента знакомства у нас появилось нечто общее. Мы ходили туда, куда мало кто ходит. Возможно, некоторые все-таки ходят. Мне почти хотелось хлопнуть его по спине и сказать: «Эй, Фреди, тебе было так же хорошо, как и мне?» или нечто в этом духе. Однако джентльмены не целуются и не выкладывают друг другу все, что знают.
– Мистер Кори, вы, наверное, думаете, что я знаю о Гордонах больше, чем рассказываю вам. Уверяю, это все, что мне известно. Однако если полиции потребуются мои показания, буду рад их дать. А пока с удовольствием приму вас у себя и как покупателя, и как приглашенного гостя. Но больше не буду приветствовать ваше появление на моем рабочем месте в качестве полицейского.
– Разумно.
– До свидания.
– Приятного ленча.
Я оглянулся на башню Тобина с развевающимся черным флагом. Если у Тобина есть что прятать, то это, скорее всего, хранится дома в районе порта или в его квартире на самом верху этой башни. Очевидно, что об ордере на обыск нечего и говорить, и ни один судья не выдаст такого ордера. Похоже, мне самому придется выдать себе ордер на ночной обыск.
Я сел в джип и поехал. Проверив автоответчик, обнаружил два сообщения. Первое было от не назвавшегося наглеца из отдела по проверке отсутствующих в полицейском управлении Нью-Йорка, сообщившего, что мой врач перенес прием на следующий вторник и просил подтвердить свое сообщение. Всякий раз, когда начальники не могут добраться до вас, они просят персонал или отдел по зарплате, или службу здоровья дозвониться до вас, и вам приходится отвечать. Терпеть не могу подлости.
Второе сообщение исходило от моего напарника Бет Пенроуз. Она говорила: «Привет, Джон. Извини, что не позвонила раньше, но здесь заварилась такая каша. Знаю, что ты официально в этом деле не задействован, но хочу кое-что обсудить с тобой. Может, мне приехать к тебе завтра днем? Позвони мне, или я позвоню тебе, и мы условимся о месте и времени. Береги себя».
Вот как. Тон был дружелюбным, но не настолько дружелюбным, как во время нашей последней встречи с глазу на глаз. Не говоря уже о поцелуе в щеку. Наверное, не очень легко изливать свои чувства автоответчику. А если вернуться ближе к делу, то какая бы каша там ни заварилась в течение последних двух напряженных дней, все уляжется, когда Бет вернется в свою привычную колею. Так бывает.
Пока она хотела лишь кое-что обсудить со мной, а это означало, что ей нужно выведать, узнал ли я что-то новое. Может быть, я циничен. Хотя, видно, придется выкинуть Бет Пенроуз из головы, чтобы там осталось место для Эммы Уайтстоун. Я не очень-то умел справляться с многосторонними отношениями. Это хуже, чем одновременно вести дюжину дел об убийствах, и гораздо опаснее.
Надо было найти подарок для Эммы, и я приметил антикварный магазин. Я подъехал к нему и вышел. Самое прекрасное в Америке то, что продается гораздо больше антикварных вещей, нежели произведено.
Я осматривал затхлый магазин, его хозяйка, приятная старушка, предложила мне свою помощь.
– Я ищу подарок для молодой дамы.
– Для жены? Дочери?
Для кого-то, с кем я переспал.
– Для друга.
– А! – Она показала мне несколько миниатюрных вещиц, но я в антиквариате мало что понимаю. Вдруг мне в голову пришла блестящая мысль:
– Вы член исторического общества Пеконика?
– Нет, но я член исторического общества Саутхолда.
О господи, этих обществ здесь было предостаточно.
– Вы, может быть, знаете Эмму Уайтстоун?
– Еще бы. Очень милая молодая женщина.
– Да, совершенно верно. Мне бы хотелось подобрать ей подарок.
– Как прекрасно. По какому случаю?
В знак обычной привязанности и благодарности после соития.
– Она помогла мне найти кое-что в архивах.
– О, в них она прекрасно разбирается. Что вы хотели бы найти?
– Ну... это глупо, но с самого детства я увлекаюсь пиратами.
Она тихо засмеялась. Скорее, захихикала.
– Знаменитый капитан Кидд посетил наши берега.
– Правда?
– До революции здесь побывало много пиратов. Они грабили французов и испанцев в Карибском море, затем появились на севере, чтобы промотать богатства, добытые нечестным трудом, или чинить свои корабли. Некоторые из них поселились в этих краях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132