Я вижу, что у тебя при себе великолепный старинный меч. Эта филигрань на эфесе выдаёт руку Харая из восемнадцатой эры. Сталь, должно быть, отменного качества, но острый ли он?— Ну конечно, — ответил Кугель. — Я мог бы побриться его лезвием, если бы мне так вздумалось.— Тогда отрежь себе сколько хочешь от этой верёвки, ну, скажем, десять футов. Она как раз поместится в твой мешок, и, тем не менее, по твоему приказу сможет растянуться и на десять миль!— Вот это истинная щедрость! — воскликнул Кугель, отмеряя обусловленную длину. Взмахнув мечом, он ударил по верёвке, но безо всякого эффекта. — Очень странно.— Ах ты, какая досада! И все это время ты считал, что у тебя острый меч, — озорно ухмыльнулся Фосельм. — Возможно, нам удастся поправить эту беду.Он вынул из шкафа длинную коробку, в которой обнаружился сверкающий серебристый порошок.— Опусти меч в глиммистер, — велел Фосельм. — Но ни в коем случае не прикасайся к порошку, а то твои пальцы превратятся в жёсткие серебряные прутья.Кугель подчинился. Когда он вытащил меч, с него мелким дождём посыпался блестящий глиммистер.— Отряхни его хорошенечко, — посоветовал Фосельм. — Избыток только поцарапает ножны.Кугель тряс мечом, пока весь порошок не осыпался. Лезвие замерцало маленькими искорками, а сам клинок, казалось, засветился.— Ну же! — поторопил Фосельм. — Режь!Меч разрубил верёвку с такой лёгкостью, как будто это была обычная водоросль.Кугель осторожно смотал верёвку.— А как ей приказывать?Фосельм поднял оставшуюся верёвку.— Если хочешь, чтобы она обмоталась вокруг чего-нибудь, подбрось её вниз и используй заклинание «Тзип!», вот так.— Стоп! — воскликнул Кугель, взмахнув мечом. — Демонстрации не нужно!Фосельм рассмеялся.— Кугель, ты проворен, как пташка. И все же я, тем не менее, думаю о тебе. В этом сумасшедшем мире живчики погибают молодыми. Не бойся верёвки; я не буду действовать в полную силу. Взгляни, пожалуйста! Чтобы развязать верёвку, крикни «Тзат!», и она вернётся к тебе в руки. Вот так.Фосельм отступил и поднял руки, как человек, которому нечего скрывать.— Похоже ли моё поведение на поведение «коварного и не предсказуемого злодея»?— Вне всякого сомнения, в том случае, если злодей в целях своего обмана решит притвориться альтруистом.— А как тогда отличить злодея от альтруиста?Кугель пожал плечами:— Это не слишком важное отличие.Фосельм, казалось, не обратил на его слова никакого внимания; его деятельный ум уже перескочил на новую тему:— Меня воспитывали в старых традициях! Мы черпаем силу в основных истинах, под которыми ты, как аристократ, несомненно, подпишешься! Я прав?— Совершенно верно, во всех отношениях! — горячо воскликнул Кугель. — Разумеется, сознавая, что эти фундаментальные истины отличаются для разных краёв и даже для разных людей.— И все же некоторые истины всемирны, — возразил Фосельм. — К примеру, древний обряд обмена подарками между хозяином и гостем. Как альтруист, я угостил тебя прекрасной и питательной едой, подарил волшебную верёвку и продлил жизнь твоему мечу. Ты от всего сердца спросишь, что мог бы подарить мне взамен, но я попрошу у тебя лишь уважения…Кугель с великодушной непосредственностью перебил его:— Оно навеки ваше и не знает границ, так что основные истины соблюдены. А сейчас, Фосельм, я чувствую, что несколько утомлён, и поэтому…— Кугель, как ты великодушен! Случайно, одиноко бредя по жизненному пути, мы встречаем человека, который внезапно, или так это кажется, становится дорогим и верным другом. Мне будет жаль расставаться с тобой! Ты непременно должен оставить мне какой-нибудь маленький сувенир, и на самом деле я не согласен взять у тебя что-либо большее, чем этот кусочек мишуры, который ты носишь на своей шляпе. Пустячок, символ, не более, но он будет напоминать мне о тебе, до того счастливого дня, когда ты вернёшься! Ты можешь отдать мне его прямо сейчас.— С удовольствием, — ответил Кугель. С огромной осторожностью он пошарил в сумке и извлёк оттуда украшение, которое первоначально было приколото к шляпе. — С самыми тёплыми пожеланиями вручаю вам эту безделушку.Фосельм несколько секунд смотрел на украшение, затем поднял на Кугеля исполненный благодарности взгляд своих молочно-золотистых глаз.— Кугель, ты дал мне слишком много! Это ценный предмет — нет, не возражай мне! — а я хочу получить то довольно вульгарное украшение с фальшивым красным камнем в центре, которое я заметил у тебя раньше. Ну же, я настаиваю! Оно всегда будет висеть на почётном месте в моей гостиной.Кугель мрачно улыбнулся.— В Альмери живёт Юкоуну, Смеющийся Маг.Фосельм невольно сморщился.— Когда мы встретимся, — продолжал Кугель, — он спросит меня: «Кугель, где мой „Нагрудный разбивающий небеса фейерверк“, который был вверен твоим заботам?» И что я отвечу ему? Что я не смог отказать некоему Фосельму из страны Падающей Стены?— Необходимо поразмыслить над этим вопросом, — пробормотал Фосельм. — Одно решение прямо-таки напрашивается. Если бы, например, ты решил не возвращаться в Альмери, тогда Юкоуну никогда не узнал бы об этом. Или если, допустим… — Фосельм внезапно замолчал.Прошёл миг, и он вновь заговорил голосом, исполненным любезности:— Ты, должно быть, утомлён и валишься с ног. Но сначала глотни моей ароматической настойки, которая успокаивает желудок и укрепляет нервы!Кугель попытался отклонить это предложение, но колдун отказался слушать. Он принёс маленькую чёрную бутылочку и два хрустальных кубка. В бокал Кугеля он налил на полдюйма бледной жидкости.— Я сам перегонял её, — с гордостью пояснил Фосельм. — Посмотрим, придётся ли она тебе по вкусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112