— Стив так не подумает, — сказал Хейз.— О чем это я не подумаю? — спросил входивший в комнату Карелла, минуя вращающуюся рогатку дверей «дежурки» и снимая куртку. Вслед за ним шел Браун. У обоих был подавленный вид.— Так о чем я не подумаю? — переспросил Карелла.О'Брайен и Хейз молча уставились на него.— В чем дело? — спросил Карелла.Оба не проронили ни слова.— Коттон? — начал Карелла. — Боб? В чем дело?— Стив...— Ну, Стив. Что дальше?— Поверь, мне страшно это сказать тебе, но...— Но — что, что, Боб?— Твоя сестра недавно звонила, — вымолвил наконец О'Брайен.— Твой отец умер, — сказал Хейз.Карелла посмотрел на него ничего не выражающими глазами. Потом кивнул.— Где она? — спросил Карелла.— В доме твоей матери.Стив прошел к телефону и набрал номер. Сестра сняла трубку после третьего звонка.— Анджела, это Стив.Она плакала, это было заметно по голосу.— Мы только что приехали из клиники, — выговорила она сквозь слезы.— Что произошло? — спросил он. — Сердце?— Нет, Стив, не сердце.— А что?— Мы были там на опознании.Какое-то время он ничего не мог сообразить.— Что ты имеешь в виду? — наконец спросил он.— Мы должны были опознать тело.— Но почему, Бог мой?! Анджела! Что случилось?— Его убили.— Убили? Ничего не понимаю...— Убили в пекарне.— Не может быть.— Стив...— Господи, что?— Вошли двое. Папа был один. Они очистили кассу...— Анджела, не говори мне об этом, пожалуйста...— Извини, — сказала она и громко заплакала.— Боже, Боже... Кто там? Ну, кто там, в этом... Кто работает в Сорок пятом? Это же Сорок пятый? Ведь так? В районе Сорок пятого? Эй, кто знает, кто работает в Сорок пятом?.. Анджела! — сказал он в трубку. — Ласточка, они сделали ему больно? Я хочу сказать... Они заставили его страдать?.. Да или нет, Анджела? О Боже, Анджела... О Боже, Боже, Боже...Он отнял трубку от рта, прижал ее к груди; слезы текли по лицу, тело сотрясалось от рыданий.— Стив, с тобой все в порядке? — встревоженно звучал приглушенный голос сестры в трубке, прижатой к рубашке. — Стив! Стив! Стив!Она повторяла это снова и снова. До тех пор, пока он не вернул трубку в исходное положение и не сказал, все еще плача:— Что ты говоришь, сладость моя? Это ты?— Да, Стив.— Скажи маме, что я сейчас приеду.— Рули осторожнее.— А Тедди ты сообщила?— Она уже едет.— Томми с тобой?— Нет, мы были одни, мама и я.— Как, как? Где Томми?— Не знаю. Пожалуйста, поторопись, — сказала она и повесила трубку. Глава 2 Два детектива из 45-го — это в Риверхеде — испытывали определенную неловкость от разговора с коллегой-инспектором, чей отец был убит. Никто из них не был знаком с Кареллой: 87-й участок был далеко от их района. К тому же оба они были чернокожие, а по всем данным выходило, что двое ограбивших пекарню Тони Кареллы, а потом и убивших его, тоже были чернокожими.Ни один из этих полицейских понятия не имел, как вообще Карелла относится к их братии в целом, но убийцы были чернокожими не в теории, а на практике. И, учитывая, что расовые отношения в этом городе день ото дня принимали все более истерические формы, два черных полисмена из Риверхеда чувствовали под ногами опасную зыбкость. Карелла был профессионалом, да, это так; поэтому они знали, что смогут в полной безопасности проскочить сквозь рифы ненужных дурацких вопросов. В свою очередь, он знал, что именно они предпримут, чтобы установить убийцу его отца. Не было необходимости растолковывать ему рутинные подходы к делу, шаг за шагом, как это пришлось бы делать, столкнись они с непосвященными в их ремесло.Старшего из двоих полицейских звали Чарли Бент, он был детективом второго класса. На нем была спортивная куртка, джинсы и рубашка с открытым воротом. От взгляда Кареллы не ускользнула наплечная кобура на правом боку. «Скорее всего, он левша», — подумал Карелла. Бент говорил спокойно, размеренно и тихо, то ли потому, что был по натуре не очень разговорчив, то ли потому, что дело происходило в траурном зале.Второй полицейский был рангом ниже, его повысили всего месяц назад, о чем он сообщил при разговоре с Кареллой. Это тоже был здоровяк, хотя не такой широкоплечий, как Бент. Звали его Рэнди, Рэнди Уэйд, сокращенно от «Рэнделл», а не «Рэндолф». Лицо обезображено оспинками, а над левым глазом проходит застарелый ножевой шрам... У него был сердитый вид, словно его вызвали на дежурство субботней ночью, но был вторник, 10 часов утра. Они находились в похоронном бюро братьев Лоретти на Вандермеер-Хилл, поэтому Рэнди тоже изъяснялся полушепотом, как и все остальные. Оба говорили елейными голосами, расхаживая на цыпочках вокруг Кареллы. Оба могли только догадываться, был ли он таким же нетерпимым в расовом вопросе, как большинство белых в этом городе, но что не вызывало сомнения, так это то, что его отец был убит именно двумя чернокожими из их племени. И не важно, был ли сам покойный расовым фанатиком или нет. Три детектива находились в фойе, разделявшем левое и правое крылья офиса. Отец Кареллы лежал в гробу в часовне "А" в восточном крыле.В траурном зале стояла тишина.Карелле припомнилось, что, когда еще был ребенком, сестра его отца попала под автомобиль. Его тетя Кэти. Умерла на месте происшествия. Карелла очень ее любил. Тогда ее положили здесь же, в одной из часовен, но в западном крыле.Когда умерла тетя Кэти, в семье еще живы были очень пожилые люди, которые приехали с Другой Стороны Света, как приезжие обычно называли Европу. Некоторые из них не могли связать по-английски и двух слов. Мать Кареллы, а порой и отец подсмеивались над ломаным английским своих родственников — правда, не часто, потому что у самих их «новый» язык с головой выдавал приезжих, воспитанных в иммигрантском доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93