— Ну да.— Лейтенант сказал, как долго ты будешь этим делом заниматься?— До тех пор, пока Стив не закончит похороны и все, все, все. Он снял меня с задания, ну, этого, знаешь, я и Дженеро, мы работаем на Калвер, серия нападений на магазины...— Знаю, — отозвался Браун.— Скажи на милость: что мы тут ищем?— Любую мелочь, которая могла бы вывести нас на типа, написавшего вот эти письма, — ответил Браун и передал стопку Клингу. Тот сидел на софе. Развязал голубую ленточку, которой были обвязаны письма. Взял первое письмо и принялся за чтение.— Смотри, — предостерег Браун, — не влипни сам в такую же историю.— Хм, я бы сказал, горючая смесь, Арти.— Мне кажется, ты еще слишком молод для этой смеси.— Возможно, я согласен, — произнес Клинг и замолчал, снова погрузившись в чтение. — Оч-чень зажигательная штука!— Дальше не то еще будет.— Послушай! Займись-ка ты тем, чем должен заниматься, и оставь меня в покое. Увидимся как-нибудь через недельку. Чао!— Ты последнее письмо прочитай.— А я вот подумал: прочитаю-ка их все до одного.— В последнем есть все, что тебе необходимо знать.Клинг прочитал последнее письмо.— Это насчет оплаты апартаментов? Ты это имеешь в виду?— Выходит, так.— По-моему, он — старец. Ты так не думаешь?— А что ты вкладываешь в это понятие?— Ну, скажем, ему за пятьдесят, наверное. Тебе так не кажется? Ты его таким не видишь?— Ну, возможно.— Обрати внимание на слова, которые он выбирает. И тон. Стиль. Сколько лет было девчонке?— Двадцать два.— Слишком молода для такого типа.— Может, ты соизволишь порыться во всяком барахле в ее столе? Глядишь, наткнешься на что-нибудь, имеющее отношение кое к кому по имени Артур.— Но это же твое имя, — заметил Клинг.— Ты не шутишь?— Послушай, а это, случайно, не ты писал все эти письма? Только вслушайся, — сказал Клинг и процитировал: — «А потом я смажу лосьоном твои раскрасневшиеся щечки, и если немножко лосьона случайно попадет в твою...» — Ну-ну, — произнес Браун.— Богатое воображение у этого парня.— И все-таки обыщи ящики стола, пожалуйста.Клинг сложил письма, всунул каждое в конверт, снова обвязан стопку ленточкой и положил на кофейный столик. Письменный стол находился у противоположной стены. Нижний ящик был открыт. Клинг достал из него чековую книжку в зеленом пластиковом футлярчике.— А что навело тебя на мысль, что его имя — Артур? — спросил Клинг.— Я просматривал записи встреч в календаре, Артур так и прет оттуда: то он здесь, то — там. Например: Артур у меня в девять... Артур в ресторанчике «Суки'з»... позвонить Артуру... И все такое прочее.— Это восточный ресторан такой, на набережной, — отметил Клинг. — «Суки'з». Этот «писатель», наверное, считал, что почва под ногами здесь у него будет тверже. Безопаснее.— Что значит безопаснее?— Не знаю, — пожал плечами Клинг. — Понимаешь, чувствую. — Его передернуло. — Он говорит, что его офис — з центре города. Так? Отсюда вывод — он там многих знает и его многие знают. А здесь для него безопаснее. Возможно, он даже живет где-то в центре. Откуда нам знать? Но здесь для него безопаснее и в смысле жены, меньше риска на нее нарваться. Мне кажется, он женат. А ты как думаешь?— С чего ты взял?— Не знаю. Но, если он холостяк и живет в центре...— Нет никаких данных, что он живет в центре.— А для чего же тогда ему брать такси, когда он едет отсюда поздно ночью?— Но это не значит, что он едет именно в центр.— Ну ладно, забудем о центре. Но, если он не женат, для чего ему вообще снимать апартаменты для любовницы? Почему просто не жить вместе?— Послушай, а ведь в этом что-то есть.— Таким образом, он — пожилой женатый мужчина, содержит молодую особу в шикарной квартире, причем до тех пор, пока не снимет более шикарную.— Хм. А вот, скажем, «Фил» — это тоже ресторан?— «Фил»? Не знаю ресторана с таким названием.— Здесь говорится: «Артур у Фила, 8 часов».— Это когда?— В прошлый вторник, вечером.— Может, это их общий друг. Ха!— Может быть.— А ты знаешь, какая здесь рента, у этой «малины», каждый месяц? — спросил Клинг, не отрывая взгляда от чековой книжки.— Ну и какая?— Две тысячи четыреста зеленых!— Брось ты!— Вполне серьезно. Вот и корешки. А чеки выписаны на особу, которую зовут Филлис Брэкетт. По две тысячи четыреста «за удар». И везде уточнено: арендная плата за март, арендная плата за апрель и так далее. Две тысячи четыреста — круглая сумма, Арти.— И он еще старается подыскать более шикарное местечко?— Должно быть, очень богатый старикашка.— Ага, ага! Опять он! — воскликнул Браун, тыча пальцем в календарь. — «Артур — здесь, в 9 вечера».— Когда?— В понедельник.— Значит, перед тем, как она это схлопотала.— Интересно, провел ли он здесь ночь?— Нет. Он ведь что делает? Берет такси и едет домой к любимой женушке.— Мы не знаем с точностью, женат ли он, — сказал Браун.— Должен быть женат, — возразил Клинг. — И очень богат. Доказательства? Пожалуйста: вот они, в этой чековой книжке — ежемесячные депозиты на сумму пять тысяч долларов. Посмотри сам. — Он передал Брауну книжку.Тот принялся ее перелистывать. Действительно, пятитысячные переводы от первого числа ежемесячно. И каждый ровно на пять тысяч.— Вряд ли это нам поможет, — сказал Браун.— Я понимаю: наличные...— Даже если бы депозиты были оформлены в виде чеков, и то потребуется решение суда, чтобы получить ордера, и тогда мы сможем снять копии чеков.— Овчинка стоит выделки, надо потрудиться.— Потребую свою долю добычи... Шучу, конечно. Кстати, повтори имя этой женщины.— Брэкетт. Филлис Брэкетт. Два "т".— А ну-ка, взгляни вот на это, — сказал Браун, передавая календарь Клингу.На страничке, отведенной для понедельника 9 июля, Сьюзен нацарапала имя — «Томми!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93