А значит, и попадаемее станет
наш бросок.
Петр Иванович Узумов, учитель литературы из села
Введенка Одесской области, свою тягу к педагогическо-
му новаторству реализует в жанре <приемчиков>. Взять
его урок по чеховскому рассказу <Человек, в футляре>.
Учитель стоит перед ребятами сгорбившись, поднявши
воротник пиджака и под раскрытым черным зонтом. Он
защищает Беликова! Открыв зонтик, он как бы стано-
вится на сторону человека в футляре, - спорьте, опро-
вергайте! Ребята выдвигают аргументы, побеждают учи-
теля, и тогда он складывает оружие, т. е. зонт.
<Урок идет напряженно, - рассказывает один из
многочисленных <перенимателей опыта>, побывавший у
Узумова. - даже гости втянуты в спор. И вот какую
необычную мысль доказывал учитель: коллеги, окру-
жавшие Беликова, тоже в своем роде - люди в фут-
ляре. Футлярные люди футлярными методами борются с
человеком в футляре... А мы - разве среди нас нет
<человеков в футлярах>? - и такой вопрос прозвучал
в классе, и с таким вопросом ушли ребята с урока>.
Интересный человек. Интересные методы работы.
Но это не театрализация, т. е. еще не метод театрали-
зации. Это инсценировка. Конечно, тоже прием. Но ка-
кой? - из сферы способов <привлечения внимания> и
<активизации чувствительности>. Перед нами - эмо-
ционализация. И события, и воспринимающего его
разума. Мысль приобретает необходимую дополнен-
ность яркостью переживания ее (мысли) сути. И глав-
ное не в том, что у Узумова есть <постановочный>
элемент (зонт), а в том, что есть элемент пробуждения
сопереживательности,
Инсценировка Привлекает, театрализа-
ция - вовлекает, т. е. делает другого человека
не зрителем и даже не участником, а соучаст-
ником события.
У сельского учителя вполне могла бы получиться
<театрализация>, если бы с зонтом был не он, а все
ребята. Или хотя бы те, которых он опрашивал или с
которыми вел диалог и дискутировал.
R Спектакль, устраиваемый таксистом на автостра-
де Вильнюс - Каунас, приносил ему весомые барыши.
Жертвами становились женщины, приезжавшие на ры-
нок в Гарюнай.
На дороге он поджидал клиенток. По пути в машине
неожиданно включалась рация. Он отвечал примерно
так: <Везу двоих с багажом. Берем как всегда. Будет
необходимость - прикройте>.
479 480 481
t-
475
Tcгraлиз.l цяя.
(УЦло
WtMQc, № 42
Talolл)lзcl ция<
Пассажирки замирали от страха. Водитель вытаски-
вал обрез, предлагая по-хорошему отдать добро, иначе
его друзья-снайперы перестреляют несговорчивых. Пе-
ред такой угрозой пассажирки пасовали. Не были ис-
ключением и две последние пострадавшие. Однако они
запомнили номер машины. Полиция, по сообщению га-
зеты <Эхо Литры>, сумела распутать это дело.
С точки зрения воздействия, эта <театрализация> -
безупречна. Она, умело опираясь на базисные факторы
человеческой натуры, парализовывала волю людей, вы-
ключая их из сопротивления...
R <Театрализацией> по внедрению и закреплению
<незыблемых> традиций в каждом новом армейском по-
полнении является и то. о чем рассказывает в своей
<Частной жизни> Елена Воронцова (правда, она кокет-
ливо осторожничает и намеково добавляет для умного
читателя, что заметки, вышедшие из под ее пера, это
всего лишь <записки москвички>):
<Вчера Ваня показал мне маленький пластмассовый
шарик-глобус, внутрь которого Олег вставил катушку с
обыкновенным портновским сантиметром. Подобные иг-
рушки у них, оказывается, делают все солдаты. В ка-
тушке 150 сантиметров, а смысл игры в подсчете дней,
оставшихся до дембеля. Когда их останется триста, бе-
рут эту катушку и в ней каждый вечер раскрашивают
по сантиметру - понедельник в один цвет, вторник -
в другой... А когда вся лента раскрашена и до дембеля
остается только сто пятьдесят дней, сантиметры начи-
нают отрезать. По словам Саши, эта традиция не только
немецкая, но есть и в нашей армии. Только подсчиты-
вают последние сто дней. Но с этим приходится вести
борьбу. Дело, конечно, не в катушках, а в том, что
деды притесняют салаг.
- А у нас деды еще и с колокольчиками ходят.
Отзванивают последние дни, - сказал Олег. Подкинув
на ладони сантиметр, он убрал его в карман и пошел
гонять мяч с Ваней...>
R Есть в Соединенных Штатах Америки в г. Нью-
Йорке с восточной стороны Центрального парка школа.
Школа необычная. Альтернативная! Суть в том, что
здесь педагоги работают не по жестко регламентирован-
ной, на годы вперед утвержденной программе. Ее берут
лишь за основу. Хотя есть и предметы постоянные, как
говорят у нас, базовой группы. А вот, скажем, анато-
мию или ботанику можно не растягивать на несколько
лет или месяцев, отбивая по дороге охоту и прививая
скуку, а объяснить ученикам, так сказать, в режиме
монолита, единым блоком. Сделать это главной темой,
заинтересовать ребят так, чтобы, взрослея, они продол-
жали искать информацию по ней.
В этой школе многое по-другому. Взять тот же
класс... Всего лишь пара столов со стульями. Посреди-
не - кусок коврового покрытия, на котором, поджав
ноги, располагаются ученики и учительница. Сбоку -
шкафы с книгами, кухонный столик, на котором стоит
электрическая духовка... Чуть в сторонке - несколько
клеток с хомячками и попугаями. Вокруг учительницы
собираются человек шесть. Остальные - кто где: пи-
шут, рисуют, лепят, болтают, свободно передвигаются
по комнате.
Когда Е. Овчаренко (собственный корреспондент
<Комсомольской правды>) побывала здесь, чтобы рас-
сказать своим читателям о таком нетрадиционном стиле
обучения, она подружилась со многими учителями.
И вот что пишет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141