Но чтобы я трепетал от чувств.
И от мыслей.
- Ишь ты, куда потянул! - сказал другой
старикан, видать, киношник поменьше. - Конеч-
но, можно без шлюх. Но тогда, брат, никто в
кино не пойдет. Осточертели, брат, чувства и
мысли,
- Но ведь они существуют, как ни вертись!
- Ну и пускай. А тебе-то чего. Ты, брат, на
пенсии. Чего их тебе жалеть?
- Жалей не жалей, - сказал старикан-кино-
шник, - а жалко.
(Евгении Габрилович. Рассказ
<Крути что хочешь>. 1994)
Первый киношник великодушен, а потому и озабо-
чен судьбой идущего за ним следом поколения. А вели-
кодушен он благодаря чувству отрады. Он испытывает
все время подъем чувств от ощущения своей имевшей
законченный и значимо возвышенный результат трудо-
вой и профессиональной жизни.
......- ..-.- ...,.........__..-
443 444 445 446 447 448
Человек не может жить без <смысла>.
Большого ли, маленького ли - всё равно.
Главное, чтоб был. А смысл, в свою очередь,
не может быть без законченности, без за-
полнения <до целого> любого фрагментного
факта при соприкосновении нашем с дейст-
вительностью.
ОТРАДУ мы испытываем в тот миг или в
те минуты, когда, глядя вокруг себя или
предаваясь воспоминаниям, мы эту целост-
ность чувств, переживаний, обладаний,
свершений осознаем как имевшую или име-
ющую место быть в нашей жизни. РАДОСТЬ
ОТмечания этого и есть отрада.
В одном немало пожившем крестьянине стала угасать
жизнь. Помирая, он просил вынести его из избы во
двор. Долго уговаривали его сыновья не дурить, но в
конце концов вынесли.
Моросил мелкий дождь, всё продрогло в тумане.
Вымокшие куры жались под врытым в землю столбом,
петух мокро и зябко пестрел в их толпе. Собака, звя-
кая и бура, ворочалась в конуре. Сочились две сточ-
ные трубы, валялось отдельно и в куче всё, чему пола-
гается быть на заднем дворе. За рекой близко высился
лес, отряхивающийся под слабыми вспышками ветра.
Тележка возле сарая вздымала оглобли к бегущему небу.
За сараем - река, за ней - опять лес, за лесом -
снова река, петлявшая среди невысоких холмов, а там
уже даль, вся в решетке дождя - неясно и беспредель-
но. И громко плакал котенок, застрявший на чердаке.
Крестьянин долго и неподвижно лежал на своей
койке.
- Ну как, доволен? - не без досады спросили его
сыновья.
"Г.:;.fcпу.rmь,-lь-;,.jь отрадь;.
(luOij .У? 37
PLmOCfW. m0lлf0u,лuм0iя, hOOlW.
- Теперь можно и помирать, - отозвался отец.
Всех нас лезЬ и осчастлибить, и Вогнать 6
хмурь. Все зависит от того, kak мм распорядимся
с долженствующей быть для ka)kдoгo 4eAoeeka его
отрадой. Дадим ей вырасти или и выросшую рас-
топчем и разнесем в kлoчья. Отнимем или пода-
рим. yea)kuM или ockeepHUM.
Метод
<Размягчемия>
1 Хорошо-о-о! Фото Д. Короейнико-
ва (г. Кемерово) из еженедельника
<Аргц.ченты и факты> (Москва).
Итальянский генерал Амброджо Ф. Вивиани (родил-
ся в 1929 г.) долгие годы работал секретным агентом.
Недавно вышла его книга <Пособие по антишпиона-
жу>. Там много всего, но один эпизод мне представля-
ется особенно важным, тем .более - он хорошо прочер-
чивает магистраль сути в методе <размягчения>:
<Дело было в Риме. Хмурым воскресным утром, в
шесть часов. Полковник, руководитель военной контр-
разведки, наблюдал из окна своей квартиры за внешним
пространством. Машина спецслужбы с гражданским но-
мером, которую меняли каждые два-три дня, стояла на
обычном месте. Водитель ждал на тротуаре, зажав под
мышкой правой руки условный предмет - сложенную
газету. Неподалеку (Полковник знал об этом, но не ви-
;ел) находилась машина сопровождения с двумя специ-
альными агентами, которые контролировали зону.
<Все в порядке>, - подумал Полковник, известный
своей чрезмерной осторожностью.
Дом казался спокойным. Все, разумеется, еще спали
в это воскресное, да еще пасмурное утро.
445 446 447 448 449 450 451 452 453
4>
442 443
445 446
,.
447
"3№;Г-ЧггМё"
РАмОс,
Собравшись выходить, Полковник подошел к двери,
приоткрыв ее, нарочно производя шум, и подержал так
некоторое время на цепочке. Оглядев сквозь щель лест-
ничную площадку, он снова прикрыл дверь, снял с нее
цепочку, после чего открыл и постоял несколько секунд
на пороге, прислушиваясь. Затем вернулся в прихожую,
включил охранную сигнализацию, вышел, вызвал лифт,
запер квартирную дверь, снабдив ее крохотной меткой,
и поднялся пешком по лестнице до верхнего этажа.
Через некоторое время он так же пешком спустился на
первый этаж, внимательно глядя по сторонам.
Сквозь застекленную большую дверь подъезда он
увидел шофера, который, по-прежнему держа под мыш-
кой газету, стоял в обычном месте на другой стороне
улицы.
Полковник .подошел к автомобилю и уселся на пе-
реднее сиденье рядом с шофером. Тот тронул машину
с места лишь после того, как Полковник захлопнул
дверцу.
Обменявшись с шофером обычными словами привет-
ствия, Полковник подумал, что все эти предостереже-
ния, вероятно, выглядят смешно и навряд ли те, кому
он приказал их соблюдать, добросовестно выполняют
его приказ. Но тут ему вспомнилось дело Гудонова, и
он задумался, препоручив наблюдение водителю и со-
провождавшим агентам, ехавшим тут же неподалеку.
Полковнику вскоре предстояло завершить операцию
<Гудонов> - застигнуть советского разведчика с полич-
ным в тот момент, когда итальянский информатор будет
передавать ему микропленку.
В целом дело было простое. И может быть, оно стало
таковым благодаря тщательному проведению его.
Спустя год после приезда в Рим в качестве атташе
по культуре советского посольства Гудонов, за которым
было установлено тщательное наблюдение, начал свою
деятельность тайного агента, отправившись с визитом в
одно из итальянских семейств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141