Я промок, устал, занозил руку о щепку-весло, это
сделало меня безжалостным, и я сказал, что не знаю
более обывательской книги, чем <Робинзон Крузо>.
- Вся книга наполнена мелочной заботой о жратве,
одежде и утвари. Бесконечные прейскуранты харчей и
барахла. Гимн торжествующему быту!..
-А я не знаю ничего более волнующего, чем эти,
как ты их назвал, прейскуранты! - говорила Женя со
слезами на глазах. - И сколько в книге простора,
стихий, мечты...
Наш спор прекратила Нина Барышева, Она вдруг
закричала:
- Ура! Впереди берег!..
- Где? Где? - всполошилась Женя.
- Да вон, у теплушки, - будничным голосом сказа-
ла Нина. - Всё, приехали! Мальчики, я замерзла, без
чашки кофе не обойтись.
Женя оторопело поглядела на нас, щеки ее порозо-
вели.
- А что? - мужественно сказала она. - Кутить
так кутить!..
Мы загнали лодку под сваи, выбрались на берег и
тут сразу столкнулись со старым моим знакомцем и не-
.- ..-.. .-.__
155 156 157 158 159
другом Ляликом. За последние годы хулиганствующий
подросток побывал в тюрьме и в исправительно-трудо-
вой колонии.- Он очень окреп, раздался в плечах, гля-
дел исподлобья и строил из себя матерого бандита. По-
равнявшись с нами, Лялик одним плечом толкнул меня,
другим - Павлика и грязно выругался. Сейчас, в оре-
оле своей уголовной славы, он знал, что ничем не рис-
кует. Страх нам внушал не он сам, а его репутация. Он
подавлял нас мрачным величием своей судьбы, мы чув-
ствовали себя рядом с ним жалкими чистоплюями, ма-
менькими сынками. Куда нам было тягаться с этим отча-
янным человеком!..
- Не смей .ругаться, хулиган! - крикнула Женя:
она не знала, кто такой Лялик.
Лялик молча повернулся и пошел на нас. Но Женя
перехватила его на полдороге. Она нахлобучила ему на
нос его старую кепку со сломанным козырьком и сильно
толкнула в грудь. Лялик отлетел к огороженному про-
волокой газону и через проволоку кувырнулся в траву.
И тут выяснилось, что Лялик просто мальчишка,
такой же, как мы с Павликом, и всему его зловещему
виду грош цена.
- Ты что толкаешься? - пробормотал он жалобно,
пытаясь стянуть кепку, налезшую ему на глаза.
А потом мы сидели в летнем кафе под мокрым поло-
сатым тентом, пили горячий черный кофе и холодное
пиво. Женя выпила бокал пива, заколки и шпильки как-
то разом выпали из ее огромных, густых волос, она
раскраснелась и стала громко обзывать себя кутилой и
пропащей душой. Нам было немного стыдно за нее, мы
боялись, что подавальщица не даст нам больше пива,
потому что Женя никогда еще не напоминала так девоч-
ку-переростка, как в этом кафе, со свбими растрепанны-
мн волосами, в платье, все время задиравшемся на ее
круглых коленях. И еще Женя говорила, что ей хоте-
лось бы погибнуть в первом космическом полете, пото-
T
157
149 150
153
154 155
.бисвчь жг.ры агия душавиота
>й0<1 № 10 :
ГтОО № 10
<Высечь исхра огня ушавного>
му что космосом нельзя овладеть без жертв и лучше
погибнуть ей, чем другим, более достойным.
Мы знали, что она говорит искренне, не подозревая.
о своем душевном превосходстве, и это унижало нас.
Мы не были такими даже под воздействием пива, нам
нужен был хоть какой-то шанс уцелеть...
Больше Женя не бывала с нами. Мы не раз пригла-
шали ее на наши сборища, но она отказывалась за не-
досугом, Может, у нее и действительно не хватало вре-
мени, ей столько нужно было успеть! А что, если в тот
единственный раз она пришла из-за меня, и из-за меня
отступилась, сказав с гордой честностью: <Не.вышло>...
- Почему же ты раньше молчала. Женя? - спро-
сил я.
- К чему было говорить? Тебе так нравилась Нина!
С ощущением какой-то досадной и грустной утраты
я сказал:
- Где же и когда мы встретимся?
- Через десять лет, двадцать пятого мая, в восемь
часов вечера, в среднем пролете между колонн Боль-
шого театра.
- А если там нечетное число колонн?
- Там восемь колонн, Сережа... К тому времени я
буду знаменитым астрономом, - добавила она важно,
мечтательно и убежденно. - Если я очень изменюсь,
ты узнаешь меня по портретам.
- Что же, к тому времени и я буду знаменитым, -
сказал я и осекся: я совсем не представлял себе, в
какой области суждено мне прославиться, и еще не
решил даже, на какой факультет подавать докумен-
ты. - Во всяком случае, я приеду на собственной ма-
шине...
:к
160
ж:
161
Это было глупо, но я не нашелся что сказать.
- Вот и хорошо, - засмеялась Женя, - ты пока-
таешь меня по городу...
Минули годы. Женя училась в Ленинграде, я ничего
157 158
162 163 164 165
не слышал о ней. Зимой 1941 года, жадно ловя известия
о судьбе моих друзей, я узнал, что Женя в первый же
день войны бросила институт и пошла в летную школу.
Летом 1944 года, находясь в госпитале, я услышал по
радио указ о присвоении майору авиации Румянцевой
звания Героя Советского Союза. Когда я вернулся с
войны, то узнал, что звание Героя было присвоено Жене
посмертно.
Жизнь шла дальше, порой я вдруг вспоминал о на-
шем уговоре, а за несколько дней до срока почувствовал
такое острое, щемящее беспокойство, будто все прошед-
шие годы только и готовился к этой встрече.
Я не стал знаменитым, как обещал Жене, но в
одном не обманул ее: у меня был старенький <оппель>,
купленный за бесценок на свалке трофейных машин. Я
надел новый костюм, оседлал своего бензинового конька
и поехал к Большому театру. Если бы я встретил там
Женю, я бы сказал ей, что после всех шатаний нашел
все же .свой путь: у меня вышла книга рассказов, сейчас
я пишу другую. Это не те книги, которые мне хотелось
бы написать, но я верю, что еще напишу их.
Я поставил машину возле сквера, купил у цветочни-
цы ландыши и пошел к среднему пролету между ко-
лонн Большого театра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141