Абсол
ютный покой сошел на квартал. Даже привидения вели себя спокойно, не сотр
ясая свои цепи из опасения, что их примут за торговцев безделушками, пред
лагающих товар. Окна второго этажа, обрамленные скульптурным орнаменто
м, были заложены кирпичом. Но этажом выше проемы пустыми глазницами смот
рели в темноту.
Я подошел к единственной низкой двери, ведущей внутрь мрачного зданиями
насторожил слух. Тишина. Если Морис Баду и предавался земляным работам в
стенах башни, то делал он это с удивительной скрытностью.
Где-то неподалеку торжественно прозвонил колокол. Эхо отразило звук, за
тем во вновь установившейся тишине, по контрасту еще более глубокой, асф
альт звякнул под металлической набойкой. Это не был один из головорезов
Жана Бесстрашного и не один из ночных сторожей Ц говорящих часов тех вр
емен, которые будили спящих по всему кварталу, чтобы сообщить, что они мог
ут отдыхать спокойно. Заурядный современный пьяница прошел, не заметив м
еня, по противоположному тротуару. Он удалился, покачиваясь, и его поглот
ила улица Оспитальер-Сэн-Жервэ.
Низкая дверь запиралась на висячий замок, которому я устроил проверку на
прочность. Он буквально остался у меня в руке. Больше не колеблясь, я толк
нул створку. Она повернулась на петлях с тонкой, почти неслышной жалобой.
Закрыв ее за собой, я минуту постоял неподвижно, прислушиваясь во мраке. П
онемногу я привыкал к темноте, кстати неполной. Смутный свет проникал с у
лицы сквозь верхние окна. Вывод: от перекрытий, разделяющих этажи, мало чт
о сохранилось.
Я чиркнул спичкой. Потом еще и еще одной. Извел почти весь коробок. Из посл
едовательных фрагментарных видений я составил представление о целом.
Намерение восстановить маленький дворец королевы Изабеллы свелось к н
аведению новой крыши. После чего работы остановились. Очевидно, из-за нев
озможности провести их на должном уровне в срок. Пол обильно усеивал стр
оительный мусор. Вернее, то, что раньше было полом.
Многочисленные выбоины уподобили его швейцарскому сыру. В десяти санти
метрах от меня узкая крутая лестница вела в подвал. Просто так. Без предуп
реждения. В средневековом стиле. На манер западни и каменного мешка. Мне к
рупно повезло, что я не свернул себе шею при входе. В углу я заметил шаткую
лестницу, установленную под чем-то, что могло быть полом и остатками этаж
а. У подножия лежала газета.
Я подошел ближе, на каждом шагу рискуя растянуться или провалиться в тре
щину, и подобрал газету. Это оказался свежий номер "Крепюскюль", открытый н
а странице происшествий, и сложенной таким образом, что статья о смерти К
абироля бросилась мне в глаза. Вот так новость! Этого я не ожидал.
Верх лестницы уходил в темноту. Из дыры свисал край одеяла. Я поднялся по с
тупенькам, чтобы рассмотреть помещение поближе. Нечто вроде клетушки на
верху служило спальней. Нет, кровати с балдахином и барышни в средневеко
вом головном уборе на ней там не было. Убогое ложе. Устроенное из газет и о
деял в приличном состоянии. И никого сверху. В углу несколько консервных
банок. Пустых. Полных. Другие газеты.
Я перестал чиркать спичками. Во-первых, потому, что, продолжая в том же дух
е, я не смогу найти выход без ущерба для себя; во-вторых, потому, что размышл
ять прекрасно можно и в темноте.
Эту роскошь, то есть размышления, я позволил себе ненадолго. Как только я с
нова очутился в темноте, мне показалось, я вижу желтоватый свет внизу. Не н
а первом этаже, а ниже. В глубине подвала.
Ц Хоп-ля! Ц окликнул я. Ц Есть тут кто-нибудь?
Никакого ответа. Свет не двигался.
С риском свалиться и увлечь за собой все здание, я свесился вниз. Похоже, н
а полу лежал опрокинутый большой электрический фонарь и что-то освещал...
Я спустился удостовериться. Это и в самом деле оказался электрический фо
нарь, очень мощный, но на последнем издыхании. Прочная модель, не разбивша
яся при падении. Чего нельзя было сказать о его владельце. Так как, если фо
нарь освещал ботинок, то внутри ботинка имелась нога... Я подобрал лампу и
провел слабеющим лучом по лежащему телу.
Не услышав шума сквозь двери, не услышав его и позже, проникнув в заброшен
ные развалины, я похоронил надежду увидеть Мориса Баду. Похоронил Ц точ
но сказано.

Глава десятая
Конец дела Баду

Их физиономии имели свойственное преступникам высокого полета выражен
ие висельников. Для довершения сходства один из них жевал сигарету, а от д
ругого разило дешевым ромом. Но явились за мной они отнюдь не на ранней за
ре. Они пришли в полдень, когда мы с Элен как раз собирались закрыть агентс
тво на полтора дня, категорично приказали мне следовать за собой и приве
ли к Флоримону Фару, на набережную Орфевр. Ничего больше не объяснив.
Комиссар тоже оказался неразговорчивым. Была суббота, и он, возможно, с го
речью думал о тех, у кого этот день выходной. Он не ответил на мое приветст
вие, когда я вошел в его кабинет, и лишь взглянул на меня без всякого выраж
ения. Когда же он, наконец, открыл рот, то лишь затем, чтобы сообщить:
Ц Ну вот, опять вы влипли в историю, Нестор Бурма. Говорил он спокойно, без
гнева или ненависти, скорее даже с грустью в голосе.
Я зевнул. Сонный юнец из Зимнего Цирка не заражал меня, просто вернувшись
ночью домой, я испытал непреодолимое желание напиться в одиночку, а тепе
рь переносил последствия.
Ц Какую историю?
Ц Морис Баду, молодой человек, обнаруживший тело Кабироля. Вы читаете га
зеты?
Ц Из них-то я и узнал, что он тоже скончался. Причем в любопытном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45