видимо, чувствует, что я почти ни
чего не пойму, и не желает лишний раз причинять мне боль. Но ее взгляд, улыб
ка и жесты полны обаяния и настолько непринужденны, что мне становится п
о-настоящему легко и весело с ней. Мне безразлично, кто я такой и откуда.
Мы уже не идем Ч скорее плывем в густо подсвеченной пурпуром среде. Так и
кажется, будто эту дышащую светом среду можно черпать ладонями.
Ч Смотри! Ч восклицает Майя и действительно набирает пригоршни пурпу
рного сияния и щедрым жестом расплескивает вокруг.
Тотчас далеко вверх и в стороны от наших фигур волнами расходятся светлы
е контуры.
Ч Смотри! Ч повторяет она и зачем-то разводит руками.
И, словно повинуясь этому легкому взмаху, в прозрачно-слоистой глубине у
нас под ногами возникают очаги пламенных вихрей. Неожиданно огненные во
лчки выплескиваются на поверхность яркими фонтанами. Феерическое изве
ржение длится секунду. Затем полупогасшие, вдруг остекленевшие потоки с
транного вещества застывают в форме гигантских изогнутых сталактитов.

Пляска красных спиралей…
Вероятно, все это время с моего лица не сходило выражение сосредоточенно
й заинтересованности. Да, каждое мгновение мои глаза находят здесь для с
ебя новое, необычное… И меня радует то, что хозяйка Гелианы нисколько не с
тремится поразить пришельца из другого мира неиссякаемым разнообразие
м окружающей обстановки, Ч она просто предоставляет мне возможность ос
матривать все, что меня интересует. Она вся как бы лучится жизнерадостно
й энергией. Ей нравится смотреть на все моими глазами, восхищаться тем, че
м восхищаюсь я. И я вдруг как-то по-новому увидел, что Майя поразительно юн
а и ошеломляюще красива…
Почему-то я уже не спрашиваю себя, насколько реально то, что я вижу.
Все это слишком похоже на действительность, пусть пока необъяснимую, но
это уже другой вопрос…
Ч Смотри и слушай!.. Ч говорит Майя.
Сталактиты, увитые красными спиралями, издают странные булькающие звук
и. Между рядами перекрученных гигантов появляются цепочки фиолетовых т
оров Ч уменьшенные копии красных колец.
В открытом пространстве над нашими головами начинают скользить бледно-
розовые и ярко-лиловые дуги. В какой-то миг они убыстряют скольжение и те
перь все вместе представляют собой сетчатый купол. В центре купола вырас
тает что-то огромное, яркое, и моим глазам открывается волнующая картина:
я вижу знакомое по нейтринным снимкам солнечное ядро…
Так вот оно что! Значит, все, что я наблюдал, Ч это техника космических при
шельцев. Техника неведомого совершенства…
И мне становится обидно. Я брожу в здешнем мире, не понимая его устройства
точно так же, как питекантроп не смог бы понять внутреннего устройства «
Бизона». Я брожу среди приборов, конструкций необычного вида и не могу да
же догадываться об их назначении. Удивляюсь странным формам загадочных
сооружений, испытываю наивное восхищение игрой световых бликов и пятен,
не зная сути того, что наблюдаю. Обидно… Теперь мне хорошо понятно нежела
ние Майи давать подробные объяснения. Да и вряд ли миолмам общения по сил
ам такой «разговор». Сомнений нет: Повелителям Времени доступны вершины
знаний, о которых нам, землянам, пока еще трудно судить…
Заметив, какое впечатление произвел на меня вид солнечного ядра, Майя сп
рашивает:
Ч Тебе не нравится это?
Ч Нет, почему же. Это, пожалуй, единственное, что я здесь понял.
Судя по всему, мои слова приятно удивили ее. Должно быть, ей подумалось, чт
о я не такой уж безнадежный питекантроп.
Ч Я покажу тебе наше искусство, Ч оживляется она.
Мы выходим к зарослям гигантских шаровидных кактусов. Это, конечно, не ка
ктусы, но я не знаю, как их назвать по-другому. Из ничего возникли похожие н
а цветы неглубокие мягкие чаши. Майя садится в одну из них, обхватывает ру
ками колени. Я не умею сидеть так, как она, и остаюсь стоять рядом.
Колючки кактусов разрастаются в длину, смыкаясь между собой тончайшими
пленками алых перепонок. Однажды мне приходилось наблюдать волшебную к
артину кристаллизации перенасыщенного раствора, но то, что сейчас проис
ходит у меня на глазах, во сто крат более изумительно и грандиозно. Мы слов
но находимся в центре растущего кристалла и смотрим, как где-то в его проз
рачно-алой толще возникает сложная архитектура вогнутых граней, прониз
анная иглами колючих лучиков.
Мое внимание отвлекает нарастающий грохот. Грохот прокатился волной и з
амер. Заструились ручейки чистых, прозрачных созвучий, и я, осененный вне
запным наитием, вдруг понял, что так зарождается Жизнь. Вслушиваясь в пер
еливы мелодий, я каким-то внутренним зрением постигал картину Развития.

Лавина грозных аккордов принесла ощущение Мрачной Борьбы… Откуда у мен
я такая острота и ясность восприятия?! Я впитывал в себя и понимал все, о че
м говорили звуки, я словно читал раскрытую книгу, и мне казалось, будто я н
ачинаю глазами различать музыкальные образы… Где-то далеко-далеко разд
ается волнующий рокот тамтамов. Рокот ближе и громче, ритм усложняется, о
бретая совершенство и форму. И я уже знаю, что это Ч начало Разумного. Тай
на другого мира медленно распускает свой бутон…
Да, в эти минуты я увидел больше, чем за предыдущий час. Впрочем, «видел» не
то слово, Ч меня позвали в сокровищницу чувств и ощущений, и я откликнулс
я, сначала с робостью, как гость, затем уверенней, как равный. Не знаю, были л
и это только звуки… Наверное, нет. Одни лишь звуки не смогли бы объяснить в
сего богатства моих восприятии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36