За всю дорогу командир не п
роизнес ни слова. Я тоже молчал. Но думали мы об одном и том же… С рукой Шаро
ва я провозился около часа. Фаланги указательного и среднего пальцев был
и раздроблены. Удивляюсь, как он мог терпеть такую боль!.. Я извлек осколки
костей и сделал все, что мог, чтобы кисть в дальнейшем не потеряла гибкост
и движений. Хирург из меня, прямо скажу, никудышный, но рентгеновский сним
ок показал, что операция прошла довольно удачно.
Ч Будет работать? Ч коротко спросил командир.
Ч Лучше, чем прежде, Ч поспешил я его успокоить. Я знал, что значит рука д
ля такого человека, как Шаров. Ч Впрочем, теперь все зависит от вас. Покой
и отдых.
Ч Покой и отдых… Ч задумчиво проговорил командир, поглаживая подбород
ок здоровой рукой.
Только теперь я заметил на его подбородке розовый шрам. Шаров перехватил
мой взгляд и усмехнулся бледными губами:
Ч Это память о Марсе, Алеша. Поиски экспедиции Снайра проходили не так ве
село, как об этом рассказывал Акопян…
Командир направился к пульту навигационной машины. Я хотел было протест
овать, но подошел Веншин и тронул меня за плечо:
Ч Оставьте, доктор, это все равно ни к чему не приведет. Такие, как он, поки
дают свой пост только мертвыми. Простите меня.
Ч Не понимаю, за что?!
Ч Гелиана… Я вам не поверил тогда.
Значит, он тоже пережил внезапность появления второго Акопяна… А может б
ыть, даже он видел ее?..
Звякнула крышка люка переходной камеры.
Ч Ни слова при нем! Ч умоляюще прошептал я. Ч Ведь он такой же?
Ч Знаю, Ч кивнул Веншин. Ч Иначе я не допустил бы его к пульту. Куда вы де
ли того?..
Я махнул рукой в сторону шахты подъемника. Веншин понял.
Ч Это вы, пожалуй, напрасно. Впрочем…
Я с благодарностью пожал ему локоть.
Живой и невредимый Акопян Ч у меня не поворачивается язык назвать его п
о-другому, Ч весело насвистывая, выбрался из скафандра.
Ч Ку-ку, а вот и я! Готово, все последствия аварии ликвидированы. Вам надо
было разбудить меня раньше.
Он подошел к Шарову сзади и тронул его за плечо:
Ч Уступи мне место, дорогой… Ну, как рука? Отлично? Ай да Алешка! Док, профе
ссор Ч или как вас там? Ч примите искренние поздравления!
Шаров пересел в кресло слева. Он поправил руку на перевязи и, не оборачива
ясь, объявил:
Ч Приказываю: экипажу «Бизона» занять свои места. Стартовое ускорение
Ч три с половиной «же». Через восемь часов Ч разгон на полной тяге. Курс
Ч двадцать девятый сектор эклиптики. Цель Ч Меркурий!
Ч Готов! Ч первым откликается Акопян. Голос его звучит торжественно и с
трого.
Ч Готов! Ч тихо произносит Веншин. Он, как всегда, занят своими мыслями.

Я тоже произнес это слово Ч «готов!» Собственное спокойствие удивило ме
ня. Почему я так непривычно спокоен? Наверное, страшно устал… Нет, скорее в
сего я просто повзрослел за это время, возмужал… Окидываю взглядом салон
, устраиваюсь в кресле поудобней и закрываю глаза. Где-то в глубинах созна
ния бродит в поисках выхода легкая грусть…

ЭПИЛОГ

Сейчас вокруг меня тихо кружит голубоватый шарик величиной с апельсин. Н
ет, это не тот загадочный шарик, который мне подарила девушка с неземными
глазами, это плазменный ретранслятор биоизлучений, модель двадцать вто
рая Ч гордость нашего института. В шутку я отмахиваюсь от него рукой Ч П
РБ-22 пугливо отскакивает в сторону, мгновенно покрываясь яркими блестка
ми.
Видно, как он ритмично пульсирует: в таком ритме бьется сейчас мое сердце.
Я подхожу к окну и поднимаю штору. В кабинет врывается гомон белоснежног
о облака чаек, ветер, пропитанный запахом моря и солнцем.
Хорошо!..
Невдалеке виднеется главный корпус института, ослепительно белый, свер
кающий стеклами крытых галерей. Там, в лабораторной тиши, десятки-биофиз
иков сейчас внимательно следят, как послушные лучики выписывают на экра
нах замысловатые частоколы моих биотоков. И среди наблюдателей Ч мой ст
арый учитель профессор Шкловский. Я выполнил обещание Ч я принес ему св
ой замысел.
Возвращаюсь к столу. Ветерок шевелит исписанные листки, покачивает куст
олеандра.
Я посмотрел на часы и сильно ущипнул себя за руку. Шарик побледнел и замет
но увеличился в размерах.
Прозвучал гудок контрольного вызова: мои коллеги встревожены неожидан
ным всплеском «физиологического фона».
Ч Все в порядке, ребята! Ч кричу я в тонфоны переговорного устройства и
не могу сдержать счастливого смеха, наблюдая, как ПРБ-22 выравнивает свой
полет.
Делаю запись в дневнике испытаний: «Пятнадцать ноль-ноль. Болевые ощуще
ния в области левого предплечья…» Далее следуют несколько строк специа
льных терминов врачебной диагностики, а в конце Ч заключение: «Реакция
ПРБ последовала немедленно».
Мое внимание привлекают гулкие удары по мячу и женский смех. Это на спорт
площадке оздоровительного сектора… Люди смеются. А ведь совсем недавно
они, беспомощные, лежали в больничных палатах, и сотни врачей вели нелегк
ий поединок со смертью. За их жизнь, за их сегодняшний смех. Многие из них н
е знают, что опасность еще не миновала. И наверняка никто из них не догадыв
ается о том, что коллектив огромного института занят сейчас решением про
блемы непрерывного контроля за состоянием больных Ч контроля дистанц
ионного, который сделает ненужными обременительные датчики, постоянны
е врачебные осмотры и надоедливую опеку диагностических машин. Стражем
здоровья станет прирученная шаровая молния Ч голубоватый шарик, послу
шно следующий всюду за своим «хозяином».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36