— Будьте покойны, я ручаюсь за нее. Еще одно слово, отче. Скажите, внушил ли я вам хоть немного доверия?
— Да, ваша правдивость кажется мне несомненной. Но, повторяю, я не имею вещественных доказательств и потому не могу назвать своего гостя подлецом и нахалом
— Хорошо Будем ждать разъяснения; оно скоро наступит. Надеюсь, наш разговор останется между нами?
— Ведь это была исповедь?
— Да Я совершенно спокоен. Позвольте дать вам еще один совет?
— Говорите.
— Когда вы вернетесь домой, сообщите вашему гостю, что вы раздумали ехать, так как получили известие о скором приезде Бержерака. Вы увидите, какой эффект произведет на него это известие. Кроме того, от всей души советую вам быть начеку, так как он силой или хитростью захочет овладеть драгоценным документом
— Хорошо, я последую вашим советам. Меня страшно волнует, даже беспокоит вся эта история. Я вижу, что должен быть чрезвычайно осторожен!
— Да, действительно, если у вас найдется какая-нибудь старая шашка, то положите ее у изголовья вашей кровати, или, еще лучше,— пара пистолетов, зарядите их хорошими пулями и держите на всякий случай при себе все время. Как знать, может быть, это пригодится вам. Ну а теперь, исполнив все, что я должен был сделать, я снимаю с себя ответственность за все, что может теперь произойти,— заключил Сюльпис, собираясь уходить:
Жак тоже встал и, взяв Сюльписа за руку, подвел его к окну.
— Мне хочется верить вам! — сказал кюре, пристально всматриваясь в его лицо.— Скажите, правда ли, что Сирано уведомлен о всем случившемся?
— Клянусь вам, что письмо послано сегодня ночью.
— Хорошо! Что же думаете вы предпринять теперь?
— Ничего. Я буду ждать.
— Где вы остановитесь? Вероятно, на постоялом дворе?
— Я не хотел бы быть никем замеченным и потому думаю поискать поблизости от вашего дома какое-нибудь помещение, откуда мне можно следить за тем, что творится у вас.
— Ну нет, так вас скоро заметят! Послушайте лучше моего совета, я не хочу упускать ничего, что может помочь мне в этом деле, притом ваши советы очень понравились мне. Так вот, ступайте теперь ко мне во двор, но входите не с улицы, а со стороны поля; там есть маленькая калиточка, и когда вы очутитесь во дворе, то сейчас же заметите сарай, куда и входите. В сарае по лестнице вы заберетесь на сеновал и будете меня ждать. Я сам стану приносить вам пищу и, кстати, буду сообщать все, что случилось. Согласны?
— Конечно! Кажется, дело теперь пойдет у нас на лад. Так не забудьте только сообщить Бен-Жоелю о том, что я советовал вам
— Непременно!
— Благодарю вас. Теперь я уже совершенно спокоен.
— Я теперь пойду домой, а немного погодя и вы последуйте за мной и отправьтесь на свой наблюдательный пост
Кастильян с точностью исполнил совет Лонгэпэ и, улучив минуту, когда никто не мог его заметить, быстро пробежал церковную площадь, завернул за дом кюре, потом, найдя позади него маленькую калиточку, ведущую во двор, поспешно вошел в него, а оттуда забрался и сарай и на сеновал.
Минут пять спустя после его водворения на сеновал явился кюре, неся с собой вино, хлеб и немного холодной дичи.
— Мой гость еще спит, и я воспользовался свободной минуткой, чтобы принести вам позавтракать, господин... Но как же мне звать вас?
— Это мне нравится! Конечно, Кастильяном, раз так меня назвал мой крестный!
— Ну а того, другого?
— Другого? А хотя бы Скотиной, это самое подходящее для него имя!
— Не будем спешить со слишком смелым решением. Надеюсь, что скоро все разъяснится,— проговорил кюре. И, оставив Кастильяна самого справляться с обильным завтраком, Жак вышел во двор, переполненный утками, курами, индюшками и другой домашней птицей.
— Хорошо ли вы спали? — спросил кюре, входя к себе в дом и замечая, что цыган уже проснулся.
— Превосходно! Я решил хорошенько запастись силами для нашего дальнейшего путешествия.
— Вы прекрасно сделали, но завтра, послезавтра и еще несколько дней вы будете так же хорошо отдыхать, так как нам не придется ехать в Колиньяк,— добродушно проговорил кюре, пристально всматриваясь в лицо незнакомца.
— Мы не поедем в Колиньяк? Почему? —с недоумением спросил Бен-Жоель.
— Потому, что сегодня я получил известие от нашего друга Сирано, что он сам сюда едет, и каждый день можно ждать его появления.
Мертвенная бледность покрыла смуглые щеки цыгана. Однако, заметив пристальный взгляд священника, он овладел собой и проговорил самым естественным тоном:
— Вот действительно приятная новость! Он сам приедет сюда! Как я рад, как бесконечно рад! Главное
ведь — он выздоровел, а меня так беспокоила его болезнь!
Кюре был поражен и снова стал колебаться, уже с недоверием вспоминая слова настоящего Касти-льяна:
— Меня сердечно радует ваша привязанность к моему дорогому другу!
— Я люблю его как отца! — воскликнул Бен-Жоель, выжимая слезы радости и волнения из своих подвижных глаз.
«Кто же из них обманывает меня?» — подумал кюре, горячо пожимая руку своего гостя.
«Ну, милый, сегодня вечером я раздобуду документ и тогда являйся Капитан Сатана либо нет — наплевать мне на него и на всех его друзей! Тогда уже меня и с собаками не сыщешь»,— подумал цыган.
Вечером Жак снова отправился на сеновал, чтобы сообщить Кастильяну о впечатлении, какое произвело на его гостя известие о приезде Сирано.
— Он ловкий, находчивый малый. Я даже ждал подобного притворства. Он должен был приготовить себя ко всевозможным неожиданностям. Но погодите еще, что эта ночь скажет нам!
Действительно, услышав о возможном приезде Сирано, Бен-Жоель снова составил целый план и весь день тщательно осматривал квартиру священника;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94