это был Касти-льян.
Каким способом очутился он тут у костра, рассказать нетрудно. Пуля Бен-Жоеля действительно угодила ему в грудь, но, встретив металлическую пряжку, лишь ранила молодого человека, а не убила наповал. Тем не менее удар был так силен, что юноша потерял сознание и без чувств свалился на круп лошади. Испуганное животное вихрем понесло своего седока, и лишь блеск огня остановил эту бешеную скачку, и она как вкопанная остановилась у костра.
Бесчувственный Кастильян свалился от толчка на землю, а очнувшись, увидел себя у костра окруженным какими-то незнакомыми людьми, в которых без труда узнал странствующих актеров. Эти бедные кочевники из экономии расположились здесь у костра под открытым небом.
Сделав несколько глотков водки, Кастильян пришел в себя и рассказал о своем печальном приключении, а так как труппа странствующих гаеров направлялась тоже в Орлеан, то и решено было ехать всем вместе.
Придя в себя от волнения, причиненного видом ожившего Кастильяна, цыган стал пристально всматриваться в лица сидящих у костра людей. Вдруг взор его остановился на лице женщины, сидевшей рядом с Сюльписом.
— Марот! Марот! — пробормотал он в радостном изумлении.— Она здесь! Ну, теперь я спокоен! Дело выиграно! — и он поспешил к Ринальдо.
Рассказав ему обо всем виденном, цыган добавил:
— Слушай, поручи мне это дело, и я тебе завтра же достану письмо Бержерака!
— Каким способом? — спросил Ринальдо, еще не оправившись от изумления.
— Сам видишь, с насилием далеко не уедешь: надо действовать иначе.
— Но как?
— Я уже знаю как.
— И ты питаешь надежду получить письмо?
— Если нет, так пусть виселица, которой мне не миновать, сейчас же станет передо мной, и пусть теперь же веревка очутится у меня на шее! — вскричал разбойник.
— Будь по-твоему! — отвечал слуга графа.— Действуй, как знаешь. Куда теперь нам двигаться?
— Теперь обождем здесь: прежде чем начать охоту, дадим возможность нашей пташке вспорхнуть! — и, растянувшись па земле, оба негодяя принялись издали следить за костром.
Между тем кружок у огня поредел, и вскоре там остался лишь один человек, который, очевидно, охранял сон товарищей.
— Вставайте, пора в дорогу! — крикнул дежуривший у костра.
День уже начался, и солнце весело осветило все окрестности. Все встали и принялись укладывать свой скарб на повозку.
Хотя Кастильян еще чувствовал себя плохо, однако, хотя и с трудом, влез на лошадь, и вся компания двину лась по орлеанской дороге. А некоторое время спустя-и Бен-Жое.ль, и Ринальдо не спеша последовали за ними.
Молодой человек и не подозревал об их присутствии, так как, хотя они показались ему чрезвычайно подозрительными, он был уверен, что бродяги мирно спали в Этампе. Ночное нападение юноша приписывал обыкновенным разбойникам, которые часто встречались тогда на больших дорогах.
Перед въездом в Орлеан Сюльпис простился со своими спутниками, остановившимися в жалкой дешевенькой гостинице предместья. Поблагодарив их за участие и гостеприимство и незаметно всунув в руку антрепренера несколько пистолей, юноша, по совету своих новых друзей, направился на главную площадь, где уже издали блестела вывеска гостиницы «Под гербом Франции».
Лишь только гаеры успели разместиться в своем жалком помещении, как в дверях появился Бен-Жоель. Цыган вошел один, посоветовав товарищу держаться в
стороне и сообщив ему, что, лишь только дело пойдет на лад, и он также постарается предусмотрительно ретироваться.
Войдя в таверну и увидя содержателя гостиницы, накрывавшего длинный стол, вероятно, для вновь прибывших, Бен-Жоель проговорил без обиняков:
— Эй вы, хозяин! Кто эти люди, что только что прибыли сюда? Вы их знаете?
— Знаю ли я? Вот уж десять лет, как они ежегодно приезжают на праздниках в наш город и останавливаются у меня!
— В таком случае, вы знаете и Марот?
— Танцовщицу с чудными черными глазами?
— Да, как видно, вы хорошо знакомы с ней! Где она теперь?
— У себя. Вы хотите ее видеть?
— Да, хотел бы. А где ее комната?
— Но позвольте узнать, кто вы будете сами? Что-то уж больно без церемоний хотите к ней войти!
— О, не беспокойтесь, я принадлежу к числу ее друзей и не думаю покушаться на ее добродетель.. которая мне довольно хорошо знакома! — иронически проговорил цыган
При слове «добродетель» хозяин лукаво улыбнулся, как бы желая показать, что он прекрасно знает, что следует ему думать о «добродетели» своей жилицы.
— На первом этаже дверь направо! — лаконично проговорил он, считая дальнейший разговор напрасным.
Бен-Жоель быстро побежал по лестнице и, услыша женский голос, напевавший какую-то весьма нескромную песенку, безошибочно нашел нужную дверь.
Молодая женщина была занята туалетом и напевала романс, нисколько не стесняясь своих возможных соседей. Ее черные волосы, огромные темные обаятельные глаза, чувственные кроваво-красные губы, вздрагивающие ноздри — все говорило о цыганском происхождении.
Тонкая, чрезвычайно красивая фигура цыганки изящно вырисовывалась под мягкими складками белой туники, под которой виднелся легкий костюм танцовщицы. Это было очаровательное существо, хотя и не обладавшее суровой классической красотой Зиллы. Зато в ней была неотразимая прелесть сочного плода, самого протягивающегося к желающей его сорвать руке.
Бен-Жоель хорошо был знаком с этой красоткой и даже одно время кочевал с ней в одной труппе. Некоторое время он рассматривал ее издали, стоя в дверях, наконец вошел в комнату.
— Ты здесь? — спросила Марот, весело оборачиваясь к вошедшему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94