– Если вы откажетесь дать мне заказ, то вашему банку это дорого обойдется. Последует иск о возмещении морального ущерба на сумму в миллионы марок, не говоря уже об отрицательных откликах в прессе.
У директора Мёснера был такой вид, словно он готов броситься на Донату с кулаками.
– Если разрешите, я внесу предложение, – промолвил вдруг Пихлер.
Директор Мёснер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Давайте свяжемся с начальством в Мюнхене. Шеф злобно взглянул на Пихлера.
– Вы считаете, что сам я не в силах принять правильное решение?
– Вовсе нет, господин директор, конечно же, нет. Только мне кажется, когда дело идет о суммах такого порядка, то совсем не помешает небольшая страховка.
На это никто не сказал ни слова. Пихлер поднялся.
– Так я позвоню?
– Предоставьте это мне! – Директор Мёснер вновь вытащил свой носовой платок и стер пот со лба. – Вы пока что займите господ беседой, ведь дело затеяли нешуточное. И ошибочно предполагали, что как раз сегодня будет повод отпраздновать его начало. – Усталым жестом он дал понять Донате, Артуру и своему ассистенту, что им пора покинуть кабинет.
Прошел добрый час, прежде чем директор Мёснер снова появился перед их взорами.
Пихлер между тем дал знак, чтобы в совещательную комнату принесли дымящуюся миску с белыми колбасками, сладкую горчицу, корзинку с хрустящими крендельками и пиво. Доната попросила минеральной воды. Она немного перекусила только за компанию: ей пришлось отгонять от себя мысль, что колбаса – продукт переработки мяса мертвых животных.
Иногда в комнату на короткое время заходили и другие господа. Пихлер представлял их Донате, они вежливо осведомлялись о положении дел и удалялись. Видимо, по офису уже пронеслась весть, что лауреатом конкурса стала дама. Доната улыбалась, благодарила за поздравления, а в остальном говорила мало. Присутствующие приписывали такую сдержанность естественному в создавшемся положении нервному напряжению.
На самом же деле она чувствовала себя совершенно спокойно. Сражение закончилось. Доната сделала все, что могла. Если предстоит судебный процесс, думала она, то он станет объектом обсуждения и будет ей, по самой меньшей мере, столь же полезен, как и сам заказ.
Потом дверь с шумом отворилась, и директор Мёснер появился со столь помпезным видом, словно ему предстояло выступить со сцены: он сиял всем своим расплывшимся лицом, и казалось, что даже очки излучают радостную удовлетворенность.
– Дорогая и уважаемая госпожа Бек, – протрубил он, – мне только что удалось решить дело в соответствии с вашими пожеланиями! Заказ на строительство ваш, притом без всяких «если» и «но»!
Штольце и Пихлер на секунду онемели от такого радикального поворота.
Иначе реагировала Доната.
– Это вы провернули поистине великолепно, господин директор! – восхищенно воскликнула она. – Не знаю даже, как вас и благодарить!
– Правда, господа в Мюнхене были в первый момент несколько смущены, как, должен признаться, был и я сам. Но мне удалось проскочить с этим делом не хуже, чем чёрту сквозь игольное ушко. – Мёснер присел к столу. – Надеюсь, вы мне оставили штучку-другую белых колбасок?
– Разумеется, господин директор! – заверил его Пихлер. – Вот только, наверное, уже не очень горячие.
– Пустяки, пустяки! – Мёснер засунул за воротник салфетку. – Как раз обеденное время, и у меня, признаться, разыгрался волчий аппетит. – Он выловил из миски две колбаски и принялся работать ножом и вилкой. Пихлер услужливо подлил ему в стакан пива.
– Я вам так глубоко признательна, господин директор, – промолвила Доната.
Он поднял глаза от тарелки и посмотрел на нее чуть недоверчиво: может, эта баба хочет его разыграть?
– Правда-правда, – заверила она, и взгляд ее выражал самую сердечную благодарность. – Вы дали мне стимул изменить название нашей фирмы. Теперь она будет именоваться «Доната Бек».
Мёснер с облегчением мазанул колбаску горчицей и отправил в рот.
– Ты не возражаешь, Артур?
– Разумеется, нет! Считаю эту идею блестящей.
– Подписываясь «Д. Бек», я вовсе не думала выдавать себя за мужчину, господин директор, – продолжала Доната. – Ведь все равно подобная мистификация способна ввести кого-то в заблуждение лишь на самое короткое время. Я же просто думала: «Что кратко, то гладко». Название фирмы «Д. Бек», как мне казалось, может очень хорошо сочетаться с чуть закругленными инициалами «Д. Б.» на нашей эмблеме. Только благодаря вам, господин директор, я поняла, что краткость может быть ложно истолкована.
Мёснер, усердно пережевывая колбаски, промычал в ответ, что согласен со сказанным.
– Если бы вы с самого начала знали, – продолжала Доната, – что за именем «Д. Бек» скрывается женщина, то не было бы никаких неприятностей. Мы бы моментально договорились.
Мёснер одним махом проглотил здоровенную порцию пива.
– Вы очень, очень умная женщина, – произнес он уважительно. – Только почему вы ничего не пьете?
– Я за рулем, – пояснила Доната.
– Кроме того, раз уж мы в Розенгейме, – добавил Штольце, – нам было бы предпочтительно именно сегодня связаться с одной из здешних строительных фирм. Возможно, даже с двумя. Задача достаточно серьезная. Кого бы вы нам предложили, господин директор?
Мёснер вытащил салфетку из-за воротника и вытер ею губы.
– Это такой вопрос, в решение которого мне бы вмешиваться не хотелось. Это может быть ложно истолковано.
– Ваша сдержанность делает вам честь, господин директор! – отметила Доната. – Но, может быть, вы согласитесь сделать нам хоть какой-то намек. Мы были бы благодарны за любое напутствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71