Когда все трое остановились рядом, она повернула к ним явно миловидное
личико -- хотя и залитое слезами и малость грязноватое.
-- Они... они... они хотят убить моего возлюбленного! -- выдавила она,
прежде чем разразиться очередным потоком рыданий.
Бельфегора произнесла:
-- Сэр Гарольд, каковы бы ни были твои намеренья, пред тобою деянье,
что затмевает все остальные. Женщина сия, несомненно, несправедливо обижена.
-- Несправедливости пока не вижу, -- отозвался Ши. -- Но посмотрим. Он
обратился к плачущей девушке.
-- Кто это "они"? Ты имеешь в виду людей, которые устраивают аутодафе
над монстром?
-- Да! Не большим монстром, чем я. А я монстр разве?
Она развела руками, и Ши заметил, что и без того низкий вырез на ее
платье слегка надорван.
-- Ну, ну, слезами не починишь лифа порванного! -- заметила Бельфегора
не без некоторой язвительности.
-- Этот... этот священник распял его на кресте, чтобы сжечь! Спасите
его!
Ши заколебался, потом поглядел на Бельфегору. Девушка хмурилась, но все
же не без строгости сказала:
-- Чудится мне, сэр Гарольд, что стенанья спи и плач -- это по другу
тому, о коем говорил ты.
-- Боюсь, что да, -- подтвердил он. -- Бери... Хотя нет, для лука тебе
нужны обе руки, а мне для сабли только одна. Н-но, Руджер!
Он обнажил клинок, девушка, не переставая всхлипывать, старалась не
отставать.
Дорога обогнула уступ и полезла вверх по склону холма, откуда стали
видны движущиеся на фоне неба фигурки. Один или двое из этих людей
обернулись, но, как видно, появление сарацина и рыжеволосой лучницы, ведущих
на поводке здоровенного громилу, особого любопытства не вызвало. Поднявшись
наверх и протолкавшись вперед. Ши понял почему. Дорога здесь огибала
наружный край широкой террасы. Глубоко внутри ее, напротив скалистого утеса,
высилось нечто, напоминавшее, скорее, какой-то фаллический символ с нимбом
на верхнем конце. Перед этим диковинным сооружением был воздвигнут
гигантский погребальный костер из бревен, а вокруг него толпилось около
сотни крестьян.
Бревна энергично горели, а в самой середине костра, привязанный к
столбу за шею и все четыре лапы, помещался гигантских размеров волчище.
Бревна, на которых он был распят, уже превратились в раскаленные угли, языки
пламени уже вовсю пожирали связывающие его веревки, но волку все это было
хоть бы хны. Единственно, он вывалил наружу язык и пыхтел -- да и то,
похоже, никак не было связано с происходящим.
Ши внезапно вспомнил, что Атланту пришлось их заколдовать, чтобы
провести сквозь стену огня, и чуть было не рассмеялся.
-- Здорово, ребята, -- поприветствовал он окружающих.
В толпе кругами, словно от брошенного в пруд камня, стали смолкать
разговоры. Какой-то тип в перемазанной черной сутане, подбрасывающий поленья
в середину пламени, повернулся и направился к нему, подслеповато подмигивая.
-- Что тут происходит, отец? -- спросил Ши.
Священник осенил себя крестным знамением и что-то торопливо забормотал.
-- Да ладно вам, -- сказал Ши. -- Я не сарацин, а потом, я еще и друг
отшельника в горах.
Он указал на пленника.
-- Видали? Мы поймали Руджера Каренского. Священник изучил физиономию
пленника, чуть ли не тыкаясь в нее носом. Руджер тут же плюнул, но добился
лишь того, что на замурзаном балахоне появилось еще одно пятно. Священник
неуклюже отскакнул к Ши.
-- Почтенный сэр, -- проговорил он. -- Полагаю я, что весьма могучий ты
человек, и, видно, христианин добрый. И в могуществе своем наверняка сумеешь
ты нам помочь, сэр. Жжем мы здесь несомненного демона из глубочайших глубин
преисподней в облике монстра, но хозяин его Вельзевул, повелитель огня, не
дозволяет ему гореть! Ши сказал: -- А я далеко не уверен, что такая уж он
гадина, как вы тут расписываете. Вам не приходило в голову, что это может
быть просто хороший человек под злыми чарами?
Он выступил вперед и возвысил голос, обращаясь к волку:
-- Ты Вацлав Полячек?
Волк дважды гавкнул и закивал головой, после чего, подняв для большей
убедительности одну лапу, напрочь оторвал сгоревшую веревку, которой та была
привязана. Раздалось всеобщее "О-о-о!", и толпа отхлынула назад.
-- По-моему, док Чалмерс советовал тебе не лезть не в свое дело, --
заметил Ши с негодованием. -- Можешь вылезти?
-- Уау! Уаоау! Уаоаоау! -- ответил волк.
-- Ладно, погоди минутку ради бога, пока я не сниму тебя с крючка. --
Он повернулся к священнику. -- В общем, как я и говорил. Это христианский
оруженосец под злыми чарами. А я -- Гарольд де Ши.
Для вящей убедительности он по-петушиному выпятил грудь. Священник
поглядывал на него с довольно заметным скепсисом.
-- Вотси! -- крикнул Ши. -- Этот малый не верит, что ты добрый. Если
веревки уже достаточно прогорели, давай сюда -- лизни ему ногу.
-- Вр-раз! -- взвыл волк и рванулся в своих путах. Те тут же лопнули.
Столпившиеся крестьяне испустили дружный визг и бросились врассыпную, когда
зверь выскочил из пламени, разбрасывая во все стороны раскаленные угли.
Священник остался стоять на месте, но лицо его напряглось, и он принялся
лихорадочно перебирать четки. Волк, которым был Полячек, сел и облизал ему
башмаки. Через пару мгновений священник опустил руку и робко погладил его по
голове, но тут же отпрянул, как только над долиной, в той стороне, откуда
они пришли, разнесся призывный звук рога: "Румп-те-умпте-ум-ту-ту!" По
крайней мере, прозвучало это похоже на рог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158