Ши тут же произнес:
-- Слышишь ли ты меня?
-- О да!
-- Будешь ли повиноваться моим приказаниям?
-- Как приказаниям отца своего!
-- Эмир желает устроить лагерю сюрприз. Нужно подтянуть дисциплину.
Ясно?
-- Как скажет повелитель мой!
-- Как только завершится вечерняя молитва, ты вытащишь свою саблю,
пробежишь по лагерю и перережешь веревки шатров.
-- Слушаю и повинуюсь!
-- Ты перережешь абсолютно все веревки, которые попадутся тебе на
глаза, что бы тебе там кто ни говорил.
-- Слушаю и повинуюсь.
-- Ты позабудешь об этом приказании до той поры, пока не придет время
действовать.
-- Слушаю и повинуюсь, -- повторил воин.
-- Пробудись!
Воин заморгал и очнулся, заерзав так, словно во сне потерял опору.
Когда он поднялся. Ши спросил:
-- Какие были тебе отданы приказания?
-- Как следует наблюдать за дверями шатра владыки Дардинеля этой ночью.
Насколько помню я, владыка Медор не отдавал мне никаких других.
-- Он просто забыл. Тебе нужно привести сюда еще четырех воинов. Верно,
Медор?
-- О да, поистине так оно и есть, -- вяло подтвердил Медор. Воин
переступил с ноги на ногу.
-- А вот...
-- Больше ничего, -- твердо сказал Ши. Он бросил взгляд на Медора,
который отложил лютню и таращился вслед подчиненному.
-- Поистине, шах Гарр, -- пролепетал он, -- это словно как пророки
вновь очутились на земле! И в самом деле перережет он веревки у шатров, как
ты ему повелел?
-- Если не перережет, я на него такое заклятье наложу, что он голову
собственную съест, -- подтвердил Ши, который пришел к заключению, что при
подобной впечатлительности сотрудничество с этим нытиком ничем ему не
угрожает. -- Слушай, когда остальные придут, продолжай наигрывать эту
восточную мелодию, а? По-моему, она на них неплохо действует.
Глава 12.
Когда указания были отданы последнему из восьмидесяти стражников. Ши
почувствовал, что смертельно устал. Медор, прикрыв рот изящной формы
ладонью, заметил:
-- Без сомненья, сделали мы столько, что Иблиса тьма пасть должна на
лагерь, так что легко захватим мы деву и скроемся с нею. Утомился я, хоть и
успокоился душою от великолепия замысла твоего. Давай-ка ко сну отойдем,
надеясь на милость Аллаха!
-- Не время спать, -- отозвался Ши. -- В моих краях есть такая
пословица -- на Аллаха надейся, да сам не плошай. А нам сейчас с одной вещью
никак нельзя сплоховать. Я имею в виду Руджера. Вспомни -- ты обещал.
Он поднялся, напялил на голову стальной колпак, пристегнул саблю и
сунул за кушак ножны кинжала. Кольчугу он решил оставить, поскольку в
предстоящем деле лишний вес был совсем ни к чему. Медор мрачно последовал
его примеру.
Снаружи, вдоль склона, на котором раскинулся лагерь, уже вытягивались
вечерние тени. Хотя Ши и не знал в точности часа молитвы, но предположил,
что начнется она скоро. Это означало, что им следовало поспешить, если они
рассчитывали захватить Руджера так, как это предусматривалось планом
операции. Стоит этому бугаю вырваться и поднять шум, как надежд подловить
его вторично уже не останется.
Но Медор едва тащился позади, словно им завладел некий могущественный
демон медлительности. Ежесекундно он останавливался, дабы обменяться с
кем-нибудь приветствиями, и все те, с кем он заговаривал, казалось, только и
ждали случая открыть совершенно бесплодную дискуссию.
Ши подумалось, что здесь собралась самая болтливая публика на всем
земном шаре.
-- Послушай-ка, -- рассердился он наконец, -- если ты не пойдешь как
следует, я навею на тебя чары, которые заставят тебя вызвать Руджера на
дуэль.
Ши приходилось слышать о том, что зубы у людей могут стучать не только
от холода, но на практике с подобным случаем столкнулся впервые. Медор
торопливо прибавил шагу.
Руджер, как оказалось, обитал в довольно спартанского вида шатре, но
почти в таком же большом, как у Медора. Перед шатром расхаживали взад-вперед
два бородатых, злодейского вида типа с обнаженными ятаганами.
-- Мы хотим повидать Руджера Каренского, -- сообщил Ши тому, что
оказался поближе. Другой приостановился и тут же присоединился к напарнику,
внимательно изучавшему посетителей.
Первый стражник сказал:
-- В лагере много шатров. И пускай же владыки заглянут в какой другой,
ибо все друзьями являются пред Аллахом!
На всякий случай он поднял ятаган на уровень груди.
Ши через плечо бросил взгляд на быстро заходящее солнце.
-- Нам обязательно нужно встретиться с ним до вечерней молитвы, --
настойчиво повторил он, стряхивая вцепившиеся ему в рукав пальцы Медора. --
Мы его друзья. Мы его еще по Карене знаем.
-- О повелитель, ужасен будет гнев правителя Руджера! И будет куда
лучше, и говорится о том по-написанному, если один человек потерпит неудачу,
что длиться будет лишь Аллахом назначенный час, нежели сразу двое
расстанутся с жизнями своими! Знай же, что ежели побеспокоит кто владыку
Руджера до часа вечерней молитвы, потеряем мы оба не больше не меньше, как
головы собственные, в чем поклялся он на волосе из бороды своей!
-- Да откуда у него борода? -- удивился Ши. Медор, однако, немедленно
дернул его за рукав и зашептал:
-- Видишь, нет теперь у нас другого выхода, кроме как оставить замысел
наш ради какого-то иного, ибо вполне очевидно, что два этих добрых человека
не пропустят нас. Уж не собрался ли ты сталь обратить супротив них, и
пробудить таким образом позор всего ислама?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158