Затем она более не дви
галась.
Жильберт приблизился к гробу и схватил руку, одетую в перчатку, которой е
го мать закрыла своё лицо, которая неподвижно упала. Он приподнял чёрный
суконный покров и как можно более откинул его, не тревожа распростёртой
вдовы. Владелец Стока лежал в кольчуге, так как он пал в минуту сражения, с
о своим стальным шлемом и тонким забралом кольчуги, надвинутым на его ли
цо и подбородок. Чёрные шелковистые волосы, лежавшие вокруг лица мертвец
а, имели страшно живой вид. Но на глазах и лбу, под шлемом, была надета чёрна
я повязка; на его груди большие руки, закрытые кольчугой, сжимали шпагу с к
рестообразной рукояткой. С обнажённой головой и без оружия Жильберт соз
ерцал с минуту лицо отца, затем вдруг подняв глаза, он обратился к толпе, т
еснившейся под сводами со следующими словами:
Ц Люди Стока, вот тело сэра Раймунда Варда, вашего господина и моего отца
. Он пал в сражении перед Фарингдонским замком. Вот третий день, как он уби
т, но дорога была долгая, и нам не позволили пройти без препятствий. Замок
был построен лишь наполовину, и мы расположились вокруг него лагерем с г
рафом Глостером, когда внезапно явился король с большой армией. Они неож
иданно бросились на нас рано утром, когда мы только что отправлялись к ме
ссе, и большая часть из нас была лишь отчасти вооружена или совсем не воор
ужена, так что мы сражались, как могли. Многие из нас были убиты, но немало п
ало от нашей руки. И я со шлемом на голове и с кирасой, на половину застёгну
той на моем теле, и с голыми руками сражался с одним французом, вполне воор
ужённым, который меня очень теснил. Но я ударил его в шею, так что он пошатн
улся и упал на колено. В этот самый момент я увидел нечто ужасное, в двадца
ти шагах предо мной встретились лицом к лицу сэр Арнольд и мой отец. Внеза
пно и без предупреждений их шпаги поднялись для удара. Когда уже мой отец
узнал своего друга, он опустил шпагу, улыбаясь, и хотел удалиться, чтобы ср
ажаться с другим. Но сэр Арнольд тоже улыбнулся и не опустил своей руки. Он
ударил отца остриём, когда тот не принял предосторожностей, и одним удар
ом изменнически вонзил лезвие сквозь забрало. Вот как мой отец, а ваш госп
один, пал мёртвым, без исповеди, от руки друга, и пусть проклятие человека
и осуждение всемогущего Бога падёт на голову убийцы теперь и потом, когд
а я убью его. В момент, когда я на него бросился, француз, бывший только в обм
ороке, поднялся на ноги и поспешил снова со мной сражаться. Таким образом,
в момент, когда ему не хватало дыхания и свет угас в его глазах, сэр Арноль
д удалился с поля сражения и был потерян для нас. Тогда мы сделали перемир
ие, чтобы похоронить наших мертвецов или унести их.
Когда Жильберт говорил, было полное безмолвие, длившееся много минут и п
рерываемое лишь беспрестанными рыданиями леди Годы, пришедшей в себя. Вн
утри двора и вне его, на мосту, небо сделалось багровое, затем тёмное и пас
мурное, так как солнце исчезло уже давно. Пламя восковых свечей, поднимая
сь, опускаясь и колеблясь от вечернего ветра, становилось сильнее и желт
ее под сводами.
Монахи в тёмном одеянии строго смотрели вокруг себя, ожидая приглашения
войти в часовню. Это были люди всевозможных лет, розовые и бледные, худые и
толстые, темноволосые и белокурые, все они имели на лицах нечто, отличавш
ее людей церкви во все века.
Жильберт стоял молча между ними и мёртвым рыцарем, поникнув головой, с оп
ущенными глазами, бледным лицом и с сжатыми губами. Он глядел на прекрасн
ые волосы своей матери и на её сжатые руки, прислушиваясь к её затруднённ
ому дыханию, беспрестанно прерываемому тяжёлыми рыданиями. Внезапно сн
ова послышался ужасный, звонкий лай собаки, и в то же время громкий, дрожащ
ий голос раздался со двора чрез глубокие своды.
Ц Сожжём убийцу! В Стортфорд и сожжём его!
Жильберт поднял глаза и посмотрел сквозь мглу, отыскивая, кто говорил. Он
не видел, что при этих словах его мать задрожала, откинулась телом, оперши
сь рукой и устремив глаза по тому же направлению, как и сын. Но прежде, чем Ж
ильберт мог ответить, крик был повторён сотней голосов.
Ц Сожжём изменника! Сожжём убийцу! В Стортфорд! Хворосту и смолы!
Слова следовали, то громкие и ясные, то тихие и хриплые, одни за другими, ка
к некое рычание. Тут и там среди этих грубых людей заблестели в темноте гл
аза, как у собак.
Тогда среди сумятицы раздался звук отодвигаемых засовов и скрип дверны
х петель: это конюхи отворяли двери конюшен, чтобы вывести лошадей и осед
лать для экспедиции. Один просил огня, другой предупреждал остерегаться
ударов копыт его лошади. Леди Года поднялась, протянув руки к сыну с умоля
ющим видом, инстинктивно повернувшись к нему в первый раз, как к главе дом
а. Она также ему говорила, но он ничего не видел и не слышал, так как в глубин
е его сердца возник новый ужас, в сравнении с которым все случившееся ран
ьше было ничто. Он подумал о Беатрисе.
Ц Остановитесь! Ц воскликнул он. Ц Чтобы никто не двигался! Никто не вы
йдет отсюда, кто хочет сжечь Стортфорд! Сэр Арнольд Курбойль Ц подданны
й короля, а в Англии царствует король, так что, если мы сожжём Стортфорд се
годня вечером, они сожгут завтра же замок Сток, вместе с моей матерью. Межд
у Арнольдом Курбойлем и мной Ц смерть; завтра я отправлюсь его искать и у
бью в честном бою, чтобы не было ни экспедиции, ни грабежа, ни пожара. Не буд
ем действовать, как действовали бы французские разбойники Стефана, или к
расноволосые шотландцы короля Давида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99