Поскольку ждать в этой тишине было так же невозможно, как
заблудившимся охотникам недвижно стоять на морозе, они прошли под арку и
двинулись наугад по ведущему наверх пандусу.
Ахура продолжала:
- Я лежала и бессильно наблюдала, как они готовились к уходу. Анра
собирал в небольшие свертки рукописи и одежду, старик связывал вместе три
покрытых засохшей известкой камня.
Возможно, в этот миг триумфа он утратил обычную осторожность. Как бы
там ни было, но старик еще стоял, склонившись над камнями, когда в комнату
вошла мать. С криком: "Что вы с ним сделали?" - она бросилась подле меня
на колени и стала с тревогой ощупывать мое тело. Но старику это пришлось
не по вкусу. Он схватил мать за плечи и грубо отшвырнул в сторону. Она
лежала, съежившись у стены, и, стуча зубами, широко раскрытыми глазами
смотрела, как заключенный в моем теле Анра неуклюже поднимает связанные
камни. Старик между тем взвалил меня, то есть мое новое никчемное тело на
плечо, взял несколько свертков и поднялся по короткой лестнице.
Мы пересекли внутренний дворик, усеянный срезанными розами, в котором
толпились надушенные, залитые вином друзья матери; они изумленно
уставились на нас, и мы вышли из дома. Стояла ночь. Нас уже ждали пятеро
рабов с паланкином, куда и положил меня старик. Последним, что я успела
заметить, было нарумяненное лицо матери с потеками от слез, которая
выглядывала из приоткрытой двери...
Пандус вывел путников на верхний этаж, где они принялись бесцельно
бродить по лабиринту комнат. Нет нужды упоминать здесь о том, что, как им
казалось, они видели в темных дверных проемах и слышали за металлическими
дверьми с массивными и сложнейшими запорами, конструкцию которых они и не
пытались постичь. Была там страшно запущенная библиотека с высокими
стеллажами: некоторые свитки в ней, казалось, курились и дымились, словно
папирусы и чернила, которыми они были написаны, содержали в себе семена
всесожжения; в углах библиотеки стояли штабеля запечатанных ларей из
зеленого камня и стопки позеленевших от времени медных табличек. Были там
и инструменты - такие, что Фафхрд даже не дал себе труда предупредить
Мышелова, чтобы тот к ним не притрагивался. В другой комнате стоял жуткий
звериный запах, на ее скользком полу они заметили клочья короткой и
невероятно толстой черной щетины. Но единственным живым существом, которое
они узрели, был безволосый зверек, выглядевший так, словно он в свое время
пытался стать медвежонком, и когда Фафхрд нагнулся, чтобы его погладить,
тот скуля откатился в сторону. Была там дверь в три раза больше в ширину,
чем в высоту, а в высоту она едва доходила человеку до колена. Было там
окно, выходившее во мрак, но это не был мрак тумана или ночи, а между тем
он казался бесконечным; выглянув наружу, Фафхрд разглядел идущие вверх
проржавелые железные ступени. Мышелов размотал веревку на всю длину и
выбросил ее конец из окна, но крюк ни за что не зацепился.
Однако самым странным и вместе с тем неуловимым впечатлением, которое
оставила в путниках эта зловещая и пустая твердыня и которое усиливалось с
каждой комнатой, с каждым извилистым коридором, было ощущение какого-то
архитектурного несообразия. Казалось невероятным, чтобы такие опоры могли
выдержать громадный вес каменных полов и потолков, и друзья были убеждены,
что тут существуют какие-то контрфорсы и подпорные стенки - то ли
невидимые, то ли существующие в совсем другом измерении, как если бы замок
Туманной Мглы еще не полностью всплыл из некоего невообразимого, иного
мира. Это ощущение усиливали и запертые двери, за которыми, казалось, не
было реального пространства.
Путники двигались такими сумасшедшими проходами, что, несмотря на
ориентиры, которые запечатлевались в их памяти, они совершенно потеряли
чувство направления.
- Так мы никуда не придем, - в конце концов заявил Фафхрд. - Кого бы
ни искали, кого бы ни ждали - старика или демона, - мы можем для этого
побыть в первой зале с большой аркой.
Мышелов кивнул, они повернули назад, а Ахура добавила:
- Хуже там, по крайней мере, не будет. Клянусь Иштар, как верен был
стишок старика! "Каждый покой - гнусно-склизкое чрево, каждая арка -
прожорливый зев!" Я всегда вчуже боялась этого места, но никогда не
думала, что найду такую запутанную берлогу с каменным мозгом и каменными
когтями.
- Они никогда не привозили меня сюда, - продолжала свой рассказ
Ахура, - и с той ночи, как я покинула дом, находясь в теле Анры, я была
живым трупом, который можно где угодно оставить и куда угодно забрать.
Думаю, они убили бы меня, по крайней мере настал момент, когда Анра точно
сделал бы это, но его телу нужен был обитатель, да и моему телу тоже,
когда он покидал его - Анра умел возвращаться в собственное тело и
передвигаться в нем, когда был неподалеку от земель Аримана. В таких
случаях меня чем-то опаивали, и я, совершенно беспомощная, находилась в
Затерянном Городе. Мне кажется, что в это время они что-то делали с его
телом - старик говорил, что хочет сделать его неуязвимым, - потому что,
возвращаясь в него, я чувствовала, что оно сделалось более пустым и
каменным.
Двинувшись вниз по пандусу, Мышелов вроде бы услышал в этой страшной
тишине что-то вроде слабых стонов ветра.
- Я привыкла к телу моего брата - ведь большую часть из семи лет, что
оно пролежало в гробнице, я пребывала в нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71