Сундучок с зельями, чаша и разодранный покров были
снова водружены на верблюда, который до сих пор строил глазки кобылице и
причмокивал толстыми кожаными губами. А Фафхрд скакал, кричал и похлопывал
Мышелова по спине, словно и не было вокруг никакого древнего каменного
города и мертвый адепт не грелся на солнышке.
Очень скоро они уже трусили вниз по долине: Фафхрд распевал песни о
метелях, охоте, чудовищах величиной с айсберг и гигантах высотой с ледяную
гору, а Мышелов угрюмо забавлялся, представляя собственную гибель в
объятиях какой-нибудь не в меру пламенной "статной женщины с могучими
бедрами".
Скоро местность вокруг стала менее унылой. Благодаря низкорослым
деревцам и естественному рельефу долины город скрылся из вида. Мышелова
окатила волна облегчения, хотя сам он этого не заметил, когда за деревьями
скрылся последний каменный часовой - черный монолит, словно предававшийся
скорби по адепту. Мышелов сосредоточился на том, что было впереди -
конической горе, загораживающей выход из долины, одинокой горе, с
вершиной, окутанной туманом, сквозь который человечку в сером мерещились
немыслимые башни и шпили.
Внезапно дрему с него как рукой сняло. Фафхрд и Ахура, остановив
лошадей, смотрели на нечто весьма неожиданное - низкий деревянный домик
без окон, зажатый между чахлыми деревцами, и на несколько клочков
возделанной земли позади. Грубо вырезанные из дерева духи-хранители очага,
стоявшие на четырех углах крыши и на коньке, явно пришли сюда из Персии,
но из Персии древней, свободной от влияния южных культур.
На древнего перса походил и старик с тонкими чертами лица, прямым
носом и седоватой бородой, подозрительно наблюдавший за ними из
распахнутой двери. Казалось, внимательнее всего он разглядывает Ахуру,
вернее, пытается разглядеть, потому что Фафхрд почти целиком заслонял
девушку своим мощным телом.
- Привет тебе, отец, - окликнул старца Мышелов. - Приятный денек мы
выбрали, чтобы проехать через твои тучные земли, не правда ли?
- Приятный, - нехотя согласился тот на старинном диалекте, - хотя
здесь мало кто проезжает.
- Хорошо все-таки жить вдали от мерзких вонючих городов, - любезно
вмешался в беседу Фафхрд. - Ты случаем не знаешь, что это там впереди за
гора, отец? Есть ли мимо нее удобный путь, ведущий на север?
При слове "гора" старик съежился, но ничего не ответил.
- Мы едем не той тропой? - быстро спросил Мышелов. - Или в этой
туманной горе скрыто что-то дурное?
Старик поднял плечи, да так и не опустив их, снова взглянул на
путников. На его лице дружелюбие боролось со страхом - и победило, так как
он наклонился вперед и затараторил:
- Предупреждаю вас, дети мои, не вздумайте ехать дальше. Что значит
сталь ваших мечей, резвость ваших лошадей перед... Но имейте в виду, - он
заговорил громче, - я никого ни в чем не обвиняю. - Он проворно оглянулся
по сторонам. - Жаловаться мне не на что. Гора для меня - великое благо.
Мои отцы вернулись сюда, потому что эту землю избегают и злодеи, и честные
люди. Налогов я за нее не плачу - по крайней мере деньгами. И ни в чем не
сомневаюсь.
- Ладно, отец, я думаю, дальше мы не поедем, - вздохнул лукавый
Мышелов. - Мы ведь просто досужие бездельники, рыскающие по беду свету. И
порой нам удается набрести на какую-нибудь необычную историю. Да, кстати:
мы ребята щедрые, а ты можешь нам помочь. - Он побренчал монетами в
кошеле. - Мы слышали сказку о демоне, живущем здесь, о юном демоне,
бледном и чернобородом, одетом в серебряное и черное.
Пока Мышелов говорил, старик начал пятиться и в конце концов нырнул в
дом и захлопнул за собой дверь, однако путники успели заметить, что при
этом кто-то тянул его за рукав. За дверью послышался сердитый девичий
голос.
Дверь снова распахнулась, послышался голос старика:
- ...навлекут на всех нас.
Из дома выбежала девочка лет пятнадцати. Лицо ее раскраснелось, в
глазах светились тревога и испуг.
- Поворачивайте назад! - на бегу прокричала она. - Только злые ходят
на гору - злые или обреченные. А в тумане скрывается огромный ужасный
замок. И живут там могущественные одинокие демоны. И один из них...
Она схватилась за стремя Фафхрда. Но не успели ее пальцы сжаться как
следует, как она взглянула на Ахуру, и на ее лице появилось выражение
адского ужаса. С криком: "Он! Чернобородый!" - она рухнула на землю.
Хлопнула дверь, послышался стук задвигаемого засова.
Путники спешились. Ахура поспешно наклонилась над девочкой и через
несколько мгновений знаком показала, что та лишь потеряла сознание. Фафхрд
подошел к запертой двери, но никакие стуки, просьбы и угрозы не заставили
хозяев открыть ее. В результате Северянину пришлось ее вышибить. Внутри он
узрел старика, забившегося в темный угол, женщину, которая пыталась
спрятать младенца в ворохе соломы, древнюю старуху, сидящую на табурете
(явно слепую, но тоже с испугом в глазах), и юношу с топором в трясущихся
руках. Фамильное сходство всех обитателей домика было очевидно.
Фафхрд уклонился от слабенького удара и ласково отобрал у юноши
топор.
Мышелов и Ахура внесли девушку внутрь. При виде Ахуры все семейство
съежилось от ужаса.
Они уложили девочку на солому, и Ахура, сбегав за водой, принялась
смачивать ей лоб.
Между тем Мышелов, играя на ужасе семейства и взяв на себя роль
демона с горы, заставил их отвечать на вопросы. Прежде всего он спросил о
каменном городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71