В начальный период войны шведам приходилось
считаться с возможностью победы Германии, и в условиях возраставшего на
цистского давления шведское правительство пропустило через свою терри
торию немецкие войска в Финляндию, допускало поставку в Германию страте
гического сырья и продукции промышленности. После Сталинградской битв
ы изменившаяся обстановка позволила шведам внести коррективы в свою по
литику, причем в сторону англо-американского курса.
В 1943 году мне довелось допрашивать в числе других военнопленных полковни
ка Шильдкнехта, который до направления под Сталинград работал в генерал
ьном штабе и ведал Швецией. Он показал, что вначале немецкий генштаб гото
вился оккупировать Швецию. С этой целью уже были разработаны подробные п
ланы. Однако стратегическая предосторожность немецкого командования в
озобладала, и Швеция сохранила свой суверенитет.
Осенью 1943 года я был направлен в Швецию. Я прибыл в Стокгольм на английском
«Либерейторе» в ноябре 1943 года. Работа в Швеции, в тот период особенно, суще
ственно отличалась от работы в большинстве других стран Европы уже тем,
что нужно было использовать все возможности для поддержки шведского не
йтралитета, развития дружеских связей со шведской общественностью. Это
определяло и подход к оперативной работе. Поскольку главная опасность д
ля нейтралитета Швеции исходила от Германии, то задача резидентуры сост
ояла в первую очередь в том, чтобы обеспечивать агентурное наблюдение за
Германией и оккупированными ею Норвегией и Данией. Радиосвязь была одно
сторонней: резидентура принимала телеграммы из Москвы, а для отправки по
льзовалась шведским телеграфом. Радиопередатчики практически не приме
няли.
Задачи резидентуры диктовались потребностями военного времени: исполь
зовать пребывание в Швеции для получения политической информации по Ге
рмании, а также Дании, Норвегии и Финляндии. Учитывая, что страна наводнен
а агентурой немецких спецслужб, много внимания приходилось уделять сов
етской колонии в Швеции и лагерям наших интернированных военных моряко
в.
Особенности шведского нейтралитета создавали для деятельности советс
ких загранучреждений и жизни их сотрудников крайне неблагоприятную об
становку. Первое, что бросилось в глаза с самого начала работы в этой стра
не, так это строгое полицейское наблюдение за нашими учреждениями. Навер
но, это можно и нужно было понять ввиду грозившей стране опасности. И все ж
е мы не переставали удивляться подобным парадоксам. Например, состояние
м взаимоотношений социал-демократического правительства и полиции. Мы
задавали себе вопрос, кто, собственно, определяет политику. В силе и влиян
ии полиции сомневаться не приходилось. Нам было известно, что лидеры шве
дской социал-демократии, по крайней мере в тот период, находились под нео
слабным контролем политической полиции, телефоны их прослушивались, ко
рреспонденция перлюстрировалась, все контакты фиксировались.
Полицейское наблюдение велось фактически за всеми сотрудниками. Оно на
чиналось у здания посольства или у квартир сотрудников и осуществлялос
ь непрерывно.
Такого пристального наблюдения за сотрудниками Других иностранных пре
дставительств в Стокгольме не велось. Не было его и за персоналом немецк
ого посольства, в котором только по дипломатическому списку насчитывал
ось несколько сот человек.
Подслушивание телефонных разговоров и установка радиозакладок носили
в те годы в Швеции такой массовый характер, что мы не удивлялись, если, нап
ример, находили закладку на кухне, в машине, ванной и других неудобных для
бесед местах. Складывалось впечатление, что эти же проблемы мучали англи
чан. Однажды на небольшом коктейле в доме английского советника я увидел
, как хозяин в который раз вытащил микрофон, спрятанный в днище бара. Он не
скрывал от присутствующих своего возмущения, приписывая микрофонное в
торжение в его жизнь длинной руке немецких спецслужб. В этом была больша
я доля правды. Впрочем, к такому пристальному наблюдению привыкли и счит
ались с ним как с неизбежностью. Бушевавшая в Европе война не могла не ска
заться на обстановке в нейтральной Швеции.
После предельно сложной и напряженной оперативной работы в Германии и А
встрии в Швеции мне пришлось активно заниматься развитием связей с обще
ственностью и в области культуры. С различными просьбами шли не только ш
веды, но и норвежцы, датчане, поляки, болгары.
События в Советском Союзе в канун войны способствовали распространени
ю антисоветизма и шпиономании в Швеции. Шведские власти использовали на
ши промахи для нагнетания в стране шпиономании и постоянного напоминан
ия населению, что их главный враг Ц русские. Это проявление неприязненн
ых чувств к русским существовало в большей или меньшей степени со времен
Петра I, казаки которого пытались дойти пешком по льду до Стокгольма, но н
е дошли. Антирусские настроения мы ощущали повсюду ежеминутно, начиная о
т посещения послом министров и до контактов с простыми шведами в городск
ом транспорте. Местная пресса постоянно подогревала русофобию. Корни эт
их настроений были заложены в глубокой истории, а последние годы перед в
ойной и начало войны никак не способствовали их смягчению.
Хорошая и довольно многочисленная агентура, завербованная еще в предво
енные годы, работала по линии экономической разведки. В резидентуре таку
ю агентуру не считали особенно ценной, потому что в военное время актуал
ьной была другая информация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129