Я тоже стала писать письмо товарищу, с которым работала в Китае. Писала дл
я того, чтобы показать «Кину», что у меня тоже есть кому рассердиться на мо
е молчание. «Жениху написали?» Ц спросил «Кин». «Да».
Ц А Вы знаете, что Вам на днях нужно будет выступить в качестве моей супр
уги? Ц спросил «Кин».
Ц Это еще что такое? Ц возмутилась я.
Ц Дело в том, Ц стал серьезно объяснять «Кин», Ц что «Павло» весьма кап
ризен, осторожен и упрям. Он не захочет, чтобы я передал его на связь друго
му сотруднику. А Центр велит передать его Вам. Я уже намекнул ему на необхо
димость связать его с другим человеком. Ни за что, а когда узнал, что я наме
рен передать его разведчице, то он замахал обеими руками: «Чур меня!». Тогд
а я вынужден был сказать, что эта разведчица Ц моя жена и что мы будем вст
речаться иногда втроем, после чего «Павло» сменил гнев на милость и очен
ь удивился, что у меня жена разведчица. Поэтому очень прошу эту роль перед
«Павло» выполнить.
Я сморщилась, «Кин» с огорчением и очень как-то по-человечески убедитель
но сказал: «Вас это ни к чему не обязывает, и я могу даже написать вашему же
ниху объяснение».
Через несколько дней, в воскресенье, мы отправились с «Кином» на машине, к
ак он сказал «на пикник с «Павло». Я заготовила бутерброды с черной икрой,
с московской колбасой, кофе и чай в термосах, шоколад, холодную телятину, в
сякие овощи и фрукты.
Историю «Павло», его жизнь, историю его вербовки я знала по делу, с которым
знакомилась в Москве перед отъездом в эту страну.
Поехали далеко, километров за 150 от столицы, свернули с шоссе на лесную дор
огу, присмотрели подходящую полянку.
На 102 километре Вы сядете за руль, остановите машину, я выйду и начну копать
ся в моторе. В 12 часов 20 минут «Павло» должен сесть на скалу возле дороги, во
т тогда, проверив обстановку, мы его заберем в машину.
Все получилось так, как наметил «Кин». Он теперь сел за руль, а мы с «Павло»
разместились сзади, он сменил шляпу, которую подготовил для него «Кин», н
адел темные очки Ц день был яркий, солнечный и здесь каждый, даже сельски
й, житель пользуется темными очками: и зимой от яркого снега, и летом от со
лнца.
Ц Не забудьте называть меня на ты и Борисом, без отчества. Можете называт
ь Боренька, Ц предупредил меня «Кин», прежде чем принять в машину «Павло
».
«Кин» свернул с шоссе на лесную дорогу, присмотрел подходящую поляну и з
аглушил мотор.
Ц Ну, хозяйка, расстилай-ка скатерть-самобранку, устроим настоящий пикн
ик. Хорошо бы шашлык приготовить, но здесь костры в лесах не жгут. Чуть зам
етят дымок Ц примчатся пожарные…»

Зою Ивановну сослуживцы любили. Не только мужчины, но и женщины. И занимаю
щие высокие должности, и рядовые.
«На работу в органы государственной безопасности я пришла в 1950 году из АР
Ткома (Главный артиллерийский комитет Советской Армии) по путевке райко
ма партии, Ц вспоминала Мария Николаевна Осипова. Ц До этого я прошла ф
ронт в качестве связистки и закончила войну в звании старшего лейтенант
а и тут же демобилизовалась. Работая в АРТкоме, училась на курсах иностра
нного языка Ц английский. Путевку на работу в разведку мне давала лично
Екатерина Фурцева, которая в то время была секретарем Фрунзенского райк
ома партии.
Когда я пришла в Комитет информации, который находился в районе ВДНХ, то м
еня принимал начальник Разведывательного управления Иван Иванович Ага
янц. Очень вежливо поинтересовался моими биографическими данными и нап
равил к начальнику, по-моему, второго отдела. Им оказалась… очень красива
я и приветливая женщина Ц Зоя Ивановна Рыбкина. Она объяснила мне, что в н
астоящее время, к сожалению, нет работы с применением знания иностранног
о языка, и определила меня секретарем-делопроизводителем отдела.
С Зоей Ивановной я проработала с 1950 по 1953 год, до тех пор пока она не была пере
ведена на работу в Воркуту. Об этой женщине у меня остались самые добрые, с
амые радостные воспоминания, как о прекрасном руководителе и чутком, вни
мательном человеке. Приведу несколько примеров.
Буквально на второй день моего прихода в отдел сотрудник отдела по фамил
ии Зееман поручил мне срочно отпечатать к следующему дню толстую пачку л
истов, исписанных его мелким, убористым почерком. Я просидела за этой раб
отой всю ночь и не успела сделать ее вовремя. Я, конечно, была очень расстр
оена и заплакана. Об этом узнала Зоя Ивановна. Вызвала меня к себе, успокои
ла и сказала, что впредь я должна брать только такую работу, на которой сто
ит ее резолюция. Кстати, она сама была первоклассной машинисткой. Свои ра
порты она всегда писала сама, и без черновика, прямо на машинку.
Помню, в день первой зарплаты Зоя Ивановна вызвала меня в свой кабинет, ус
адила на стул и, смотря на ведомость по выдаче зарплаты, спросила: «А почем
у у вас зарплата девятьсот рублей, хотя вы секретарь отдела, а у машинистк
и тысяча сто рублей?» Ц «Не знаю, Ц был мой ответ, Ц так решили в отделе к
адров». Зоя Ивановна тут же позвонила в отдел кадров, жестким тоном повто
рила заданный мне вопрос, ответила в трубку, что для меня учитывается ста
ж работы в артиллерийском управлении. Положила трубку. Тут же молча напи
сала на машинке от моего имени рапорт начальнику отдела кадров, наложила
свою резолюцию и отдала мне, сказав: «Подпиши и отнеси в отдел кадров».
В 1951 году Зоя Ивановна поинтересовалась Ц где я намерена провести предст
оящий отпуск. Я пожала плечами. Тогда она предложила мне путевку в санато
рий «Кавказская ривьера», в Сочи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129