Примите мои самые лучшие пожелания. Михаил Стельмах.
Киев, 20.01.74 г.»

Это письмо и послужило поводом моего знакомства с Зоей Ивановной. Мне ну
жно было получить консультацию писателя-профессионала. Зная, что она ко
гда-то была начальником того же немецкого отдела, где работал и я, набравш
ись храбрости, отправился к ней домой. Но об этом несколько позднее, а сейч
ас мне хотелось бы сказать, каким характером обладала эта женщина.
Одни говорят, что этот человек был соткан из чувства добра, нежности и заб
оты к окружающим ее людям. Иные утверждают, что основные ее черты Ц черст
вость, безразличие и даже жестокость по отношению к другим. Но все сходят
ся в одном: Зоя Ивановна Ц человек железной воли. В действительности все
эти качества, кроме жестокости, проявлялись в ней по-разному в зависимос
ти от того, с каким человеком ей приходилось сталкиваться и в каких обсто
ятельствах. Она, например, терпеть не могла в людях расхлябанности, недис
циплинированности, и уж совсем выводил ее из себя человек-лгун. Больше вс
его она ненавидела ложь. А в целом Ц стержнем ее характера были жажда доб
ра, желание приносить людям пользу.
Расскажу несколько эпизодов, которые показывают многогранность ее хар
актера.
Зима 1974 года. Декабрь. Заснеженная Москва. С трудом найдя букетик цветов (в
то время в Москве было трудно с цветами, особенно зимой), еду в метро на ста
нцию «Аэропорт» искать Красноармейскую улицу.
По совету моего товарища, немного знавшего Зою Ивановну, я позвонил ей по
телефону и попросил «оказать помощь начинающему литератору». Меня высл
ушали, и ровный, официальный голос коротко сказал в трубку: «Приезжайте».

Поднимаясь на шестой этаж писательского дома на Красноармейской улице,
я вдруг болезненно почувствовал бессмысленность и даже глупость своег
о предстоящего визита. Известная на всю страну писательница, лауреат нес
кольких премий, человек, только что издавший трехтомник своих произведе
ний… и я, никогда и нигде не издавший ни одной строчки. Нелепость?! Но отсту
пать было поздно. Я позвонил. Дверь почти сразу же открыли. Передо мной сто
яла высокая, стройная женщина в темном, строгом платье с небольшим ворот
ничком-стоечкой, отороченным белым кружевом. На ногах домашние тапочки
из серого войлока, но без примятых, стоптанных, как обычно, пяток. Темно-ру
сые, заколотые на затылке волосы. И глаза Ц внимательные, серые, изучающи
е. Это теперь я могу дать ее подробное описание. А тогда… тогда я ничего не
видел. Видимо поняв мою растерянность, Зоя Ивановна сдержанно улыбнулас
ь и сказала: «Проходите, раздевайтесь. Вот вешалка».
Ее улыбка сняла с меня и робость и скованность. Посреди комнаты, которая с
лужила кабинетом и гостиной одновременно, чуть ближе к окну стоял письме
нный стол. Напротив окна диван-кушетка со съемными подушками, обитый кра
сной, тисненой тканью. Ближе к двери маленький журнальный столик.
Меня усадили на диван. Я робко протянул свое литературное творение. Зоя И
вановна, стоя, взяла листы, присела на краешек стула, прочитала заглавие, п
ерелистала страницы, положила их на письменный стол, встала и сказала: «С
оловья баснями не кормят. Хоть вы и не соловей, Ц при этом она хитро улыбн
улась, Ц но чаем я вас напою. А потом поговорим». Так началось наше знаком
ство и литературное сотрудничество.
Это потом я узнал, что в квартире всегда бывает много посетителей Ц и взр
ослых и детей Ц писатели, читатели, коллеги-чекисты. Иногда до десятка и
более человек одновременно. И всех встречали сердечно, поили чаем, а если
нужно, и кормили. Мне неоднократно приходилось помогать Зое Ивановне при
нимать гостей, особенно в дни праздников детской книги. Делегации детей,
учителей и библиотечных работников приезжали не только из близких к Мос
кве областей, но и с Дальнего Востока.
Много позже я узнал, что в квартире есть еще одна комната Ц спальня. Кроме
широкой кровати под голубым бархатным покрывалом и трюмо, все в этой ком
нате было занято шкафами с книгами. Над кроватью висел голубой ковер и бо
льшая картина, написанная маслом, с изображением березовой рощи зимним г
олубым вечером. Голубой колорит ковра и картины сочетался с голубым барх
атом покрывала. Голубой Ц был любимым цветом Зои Ивановны.
На всю жизнь запомнил еще один эпизод. Несколько первых встреч мы провел
и с Зоей Ивановной на ее городской квартире. И вдруг, уже летом, она звонит
мне по телефону и предлагает провести очередную встречу в Красной Пахре
, где она в то время снимала дачу у вдовы писателя Алексея Мусатова. Со сво
йственной разведчице точностью объяснила, как проехать в этот дачный по
селок… «После второй дорожки поверните направо (тогда мы еще обращались
друг к другу на «вы»), увидите дом за большим, высоким забором. Это дача Кон
стантина Симонова, а напротив, третья, дача А. Мусатова. Я буду вас ждать». И
строго, как она это умела, спросила:
Ц Сколько времени вам нужно на дорогу?
Ц Минут сорок Ц пятьдесят.
Ц Жду вас ровно через час.
Купив по дороге цветы и торт, я через час въехал в поселок писателей в Крас
ной Пахре и без труда нашел нужную мне дачу. Открыл ворота, загнал машину в
о двор и, окрыленный скорой встречей с Зоей Ивановной, взяв цветы и торт, н
аправился в дом. В большой комнате никого не было. Поставив на стол коробк
у с тортом и прижав к себе букет красных гвоздик, я стал терпеливо ждать. Н
икого. Минуты через три громко позвал: «Есть здесь кто-нибудь?» К моему уд
ивлению, из соседней комнаты вышла незнакомая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129