Ч Обычно по дороге к
мессе я задергиваю занавески и молюсь… Правда, я слышал вопли и шум, но пол
агал, что это ссорятся праздношатающиеся. Есть ли у вас какие-то объяснен
ия?
Ч Очень боюсь, что есть, Ч рассудительно сказал дон Мигель и описал вст
речу с оперенной девушкой на Имперской площади.
Страх на лице падре Рамона сменился ужасом.
Ч Вы догадываетесь, кто эта девушка? Ч спросил его дон Мигель.
Ч Судя по вашему описанию Ч да, Ч ответил падре. Ч Одеяние, которое не
встречается ни в современном мире, ни в каком-либо другом историческом п
ериоде, незнакомый язык… Но это Ч наихудший из возможных выводов. Как уз
нать подробности того, что случилось на южном берегу?
Ч Э-э… можно, пожалуй, попытаться… Только что реку переплыл дон Филиппе
Бассо. Он ранен двумя стрелами в спину. Сейчас им занимаются медики… Ч он
указал пальцем.
Падре Рамон устремился к белому силуэту сестры милосердия. Дон Мигель гл
янул на Кристину, та едва держалась на ногах. Он обнял ее за плечи и повел к
реке. Когда они приблизились, иезуит сидел на корточках возле дона Филип
пе.
Ч Выживет? Ч спрашивал он у санитара.
Ч Он вынослив, как дуб, падре, Ч кивнул санитар и швырнул в воду окровавл
енные бинты. Ч Выживет.
Дон Мигель облегченно вздохнул и наклонился к падре Рамону. В эту минуту
дон Филиппе открыл глаза.
Ч A-a, вам повезло, падре, Ч прошептал он. Ч И… Ты тоже здесь, Мигель? Боже м
ой, я думал, что ты… Ну, все равно. Это не самое главное. Клянусь ранами Иисус
а, не пойму: что нашло на этих людей?
Ч Говорите! Ч приказал иезуит. Ч От имени Службы приказываю вас говор
ить истинную правду!
Дон Филиппе закрыл глаза. Голос его прерывался, падал до шепота, паузы пор
ой были нестерпимо долгими. И вот что они узнали.
Как обычно, началось с малого. Виновником несчастья частично явился посо
л Конфедерации, человек язвительный и ярый шовинист. Он едко отозвался о
празднике в Лондресе и принялся нахваливать торжества, которыми мог бы н
аслаждаться дома.
Часть вины лежала на кронпринце. Все знали, что в свои сорок с лишним он ус
тал ждать, когда же сменит на престоле отца-долгожителя, а скуку рассеива
л обильными возлияниями.
Отчасти это была вина Красного Медведя, чья слабость к огненной воде ни д
ля кого не являлась секретом.
Когда начались обмены колкостями, король вспылил и пожелал выслать посл
а привязанным к ослу, причем Ч лицом к хвосту. А рядом, как обычно, торчали
гнусные сплетники Ч Артуро Кортес и маркиза ди Хорке.
Ч Кто-то из авторитетных лиц должен был замять скандал, Ч простонал до
н Филиппе. Ч Красный Медведь или даже Гроссмейстер. Но у этой проклятой д
и Хорке нет ни капли такта! Она понесла что-то насчет эмансипации, а потом
кто-то сказал, что женщины и мужчины не могут быть равными хотя бы потому,
что некоторые занятия, скажем, ведение войны, исключительно мужские. Пос
ол стал возражать, уже из принципа. Он заявил, что самыми кровожадными и же
стокими воинами были скифские амазонки. Тогда король сказал, что амазонк
и только миф, и обратился к дону Артуро, и…
Он закашлялся и содрогнулся от боли в ранах. Падре Рамон терпеливо ждал, к
огда тот придет в себя.
Ч А потом, сын мой?
Ч Я не знаю, Ч прошептал дон Филиппе. Ч Все, что я помню, это страшные жен
щины с луками и копьями, которые хлынули по лестнице из центральной башн
и. Я дрался вместе со всеми, кто держал оружие, но эти воительницы в голубы
х перьях Ч сущие бестии…
Ч А мой отец? Ч спросила Кристина. Ч А моя сестра? Что стало с ними?
Дон Филиппе не отозвался. Санитар опустился на колени и проверил пульс.
Ч Нужно унести его отсюда и дать отдохнуть, Ч сказал он, повернувшись к
падре Рамону. Ч Разговор его крайне ослабил.
Иезуит поднялся. Дон Мигель торопливо прошептал:
Ч Я до сих пор ничего не понимаю. Вы знаете, падре, кто эти страшные женщин
ы?
Ч Вне всякого сомнения, Ч отвечал падре Рамон. Ч Амазонки… Так и должн
о было произойти. Вот идиоты! Ох уж эти идиоты! Прости меня, Господи, что я о
них так, но как по-другому их еще называть? Это же надо Ч захотелось исчер
пывающего ответа: могут ли женщины быть воинами? Ответ искали там, куда им
и носа совать не следовало Ч по ту сторону границ нашей реальности. Женщ
ины, которые выглядят, как та, которую вы описали, это гладиаторы при дворе
царя Махендры, Белого Слона. Они из мира, где на троне Монгольской империи
восседает интриган-самозванец и правит всей Азией и Европой… из мира, ко
торый гораздо удаленнее, чем все, исследованные нашими учеными.
Дон Мигель был с недавних пор посвящен в самые сокровенные тайны Службы,
и объяснение прозвучало правдоподобно. Он знал об опасной игре со времен
ем, начатой сорок лет назад. А вот бедняжка Кристина ничего не понимала, пе
реводила взгляд с одного на другого и только повторяла:
Ч Мой отец, моя сестра… что с ними стало?
Дон Мигель прижал ее к себе, стараясь утешить.
Ч Я догадывался о чем-то подобном, Ч признался он падре Рамону. Ч Но чт
о случилось, то случилось. А кто виноват? Кто из гостей первым заговорил о
тайных опытах? Конечно, не Гроссмейстер… даже по настоянию своего отца…

Ч Нет, не Гроссмейстер, Ч покачал головой иезуит. Ч Хотя он по-королевс
ки заносчив, но не безрассуден и не стал бы глумиться над законами природ
ы.
Ч Кто же тогда?
Ч Руководителем экспедиции в эту удаленную ветвь истории был Артуро Ко
ртес.
Они молча глянули друг на друга. Часы на городской ратуше пробили полноч
ь, и тут раздался сухой треск ружейных выстрелов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53