Она напряглась, чтобы расслышать
голос, идущий из вставленных в уши микрофонов, и исправила непонятный
кусок текста. Если и был в этом мире человек, который диктовал хуже, чем
мистер Мушковец, ей бы очень хотелось знать, кто он. Голос Мушковца был
либо с хрипотцой, как помехи в радиоприемнике, либо в ее ушах явственно
звучало бульканье, как если бы рядом стояла кипящая маисовая каша. Се-
годня это была главным образом каша. Что он сказал: "мясо сурка" или
"мясо с сыром"?

Она застыла, глядя в окно. Обычно Аннет держала жалюзи поднятыми,
несмотря на опостылевший вид на здание Залияна, расположенное в восьми-
десяти футах к западу, но несколько минут назад она опустила их, потому
что небо расчистилось и солнце, отражаясь от пирамиды на залияновской
крыше, слепило ей глаза. Теперь на окно упала тень, поэтому она и потя-
нула за шнур и подняла жалюзи.

Следующее предложение прозвучало еще невнятнее, чем предыдущее. Ей
пришлось выбирать между "вы заказываете пиво, а не какую-то касторку" и
"вы наказываете пиво, а не капусту и не порку". Отражения в окнах здания
Залияна cтранным образом запрыгали. Миссис Вайман уставилась на верти-
кальные полосы стены залияновского здания, заполнившие ее окно. Порази-
тельно! Если бы Аннет точно не знала, что этого не может быть, она могла
бы поклясться, что здание стало ближе к окну, чем всего пятнадцать минут
назад. И чем больше она смотрела на него, тем ближе оно становилось. Бо-
лее того, казалось, что оно как бы скашивается, словно клонится в ее
сторону.

Аннет вынула микрофончики из ушей и отложила их в сторону, напряженно
всматриваясь в окно. Ей не очень хотелось подойти к окну и рассмотреть
получше, потому что она наслаждалась этой иллюзией и не хотела, чтобы
она исчезла. С того места, где стоял стул, картина выглядела на удивле-
ние реалистично, будто, сидя в поезде подземки, воображаешь себе, что
это вовсе не он движется, а станция.

- Шарлен, - позвала она, - подойди-ка и посмотри на это. Мне кажется,
я схожу с ума.

Ответа не последовало. Она откинулась на спину и потянула на себя
дверь спаленки. Шарлен не оказалось за столом. И вообще никого не было.
Куда же все подевались? Уж не пропустила ли она чего-нибудь из-за того,
что ее уши были заполнены этим Мушковцом с его маисовой кашей во рту?

Аннет встала с кресла и подошла к окну. Улицы внизу были пустыми, ес-
ли не считать аварийных машин и нескольких бегущих фигурок. На 50-й ули-
це, за 8-й авеню было... что, что?.. какой-то провал? Создавалось впе-
чатление, что куда-то пропал целый кусок улицы. Облако тумана, или дыма,
или пыли поднималось с тротуара вдоль всего основания здания Залияна.
Разглядывая его фасад, она увидела, что по меньшей мере двенадцать окон
и плит куда-то подевалось, вот в одном из окон появился какой-то предмет
- то ли конторка, то ли стол - и выпал на улицу.

Здание приближалось, и в этом не было никаких сомнений. Двигалось все
сооружение - она могла догадаться об этом по тому, как плясали отражения
в окнах. То, что оно наклонялось, подтвердил и взгляд на крышу, которая
больше не находилась там, где ей полагалось быть. Здание Залияна падало
на нее, причем с такой скоростью, что любая попытка спастись казалась
совершенно бессмысленной.

Миссис Вайман попятилась назад, натыкаясь на мебель и цепляясь за нее
руками, и не сводила глаз с приближающейся громады. Потом повернулась и
бросилась бежать мимо брошенных столов, мимо лифтов, вниз по ступенькам.
Выбраться на улицу она не успеет, это ясно, подумала Аннет, надеясь
только на одно: что она успеет убежать, убежать как можно дальше от
преследовавшей ее галлюцинации. И миссис Вайман летела по коридору так
быстро, как только может бежать обезумевший от ужаса человек.

Глава 27
Полиция уже почти очистила зону 50-й улицы, оттесняя людей в сторону
Бродвея, и только один старик в заляпанной жиром и грязью куртке оказал
сопротивление.

- Черт тебя побери, болван, - раздраженно кричал полицейский, толкая
его в спину, - пойдешь ты наконец?

- А смысл-то какой? - пожимал плечами старик, не отвечая на толчки и
не двигаясь с места. - Мы же все так или иначе через несколько минут
окажемся под водой. Ненавижу говорить: "Я вас предупреждал", и все-таки
- я вас предупреждал.

- Да-да, и над Эйнштейном тоже смеялись, я знаю.

- Громоздите, громоздите ваши здания! Этот остров непременно уйдет
вниз. Почему бы людям не прислушаться? Вы плюете на законы природы и
Господа - и заплатите страшную цену. Эй, поосторожнее! Мне же больно! Я
вас знаю, я вас тут видел раньше. Вы один из тех полицейских, которых я
пытался предупредить. А вы меня не слушали, так же, как и остальные.

- Шевелись давай.

- А теперь вот Манхэттен уходит под воду, как Атлантида. Слишком уж
большой вес.
Господь такого не одобрит.

Полицейский погрозил ему дубинкой.

- Если ты не уберешься отсюда, мне придется всыпать тебе и оттащить
за шиворот!

- Это будет абсолютно напрасной тратой энергии. Мы все скоро утонем -
и здания, и люди. Можно одинаково хорошо утонуть на 8-й авеню, как и на
Бродвее, так ведь? Весь остров пойдет на дно... точнехонько в те отбро-
сы, которые мы сваливали туда долгие годы. Смирись с этим!

- Манхэттен - не остров, а полуостров. Полуострова не тонут.

- И где же об этом написано? Где говорится, что полуострова не тонут,
а?

Тень здания Залияна уже накрыла театр Гершвина на северной стороне
улицы и, словно дождевая туча, двигалась поперек фасада здания киносту-
дии "Парамаунт", которое тянулось от середины квартала до Бродвея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78